Хозяин собаки - Брюс Кэмерон (2015)

Лето выдалось холодным и засушливым, редкая трава быстро пожухла. Урса охватило беспокойство: мужчины сильно отощали, как зимой, а ведь летом они, наоборот, должны были бы набирать вес. Белла постоянно жаловалась на голод, хотя Урс, как старший ловчий, всегда брал себе самую большую долю добычи. Куда же подевались олени?

Когда Маркус, еще неопытный следопыт, не вернулся с вылазки, Никс, Вент, Пэллок и Собак, по указанию Урса, отправились на его поиски.

Высматривая на пыльной земле следы пропавшего Маркуса, Пэллок постоянно ощущал на себе дерзкий взгляд старшего сына. Они не разговаривали с того самого дня, когда едва не подрались, и теперь в присутствии Собака Пэллок чувствовал себя неловко. Наконец, он решил, что с него хватит.

– Мне надо поговорить с ловчим, – заявил он, повернувшись к остальным.

Никс, Вент и Собак недоуменно на него посмотрели. Собак криво ухмыльнулся, и Пэллок побагровел.

– Пойду обратно, – бросил он, и, не оборачиваясь, отправился назад тем же путем.

– Что он надумал? – спросил Никс, глядя вслед удаляющейся спине Пэллока.

– Поговорить с ловчим, – растерянно ответил Вент.

Собак пожал плечами.

– От него все равно мало толку.

Вскоре они вышли на склон холма, заросший соснами. Здесь след терялся на ковре из рыжеватой хвои.

– Если Маркус и проходил здесь, то дичи не обнаружил, – заметил Собак. – Травы тут совсем нет.

Никс кивнул и, услышав что-то, насторожился.

– Тихо. Слышите?

До них долетел высокий пронзительный звук, похожий на клекот неведомой птицы. Затем послышался осторожный свист: один раз, второй…

– Вроде как лось стонет, – заметил Вент. И действительно, неопытный охотник вроде Маркуса мог легко обознаться и решить, что где-то неподалеку пасутся лоси.

Снова раздались два коротких, пронзительных свистка, на этот раз справа, а ответ пришел слева – три свистка, и сзади – один долгий и высокий.

Что бы ни издавало эти звуки, оно приближалось.

Сородичи переглянулись: кто-то невидимый окружал их с трех сторон. Сколько Собак ни всматривался в просветы между деревьями, он не замечал ни малейшего движения.

Охотники непроизвольно сжали копья. Они стояли на небольшой лужайке, и казалось, будто деревья надвигаются на них стеной.

Свист раздался снова, теперь уже совсем близко, и, застыв на высокой ноте, резко смолк.

– Кажется, улетели, – шепнул Вент, обождав.

– Думаешь, это птицы? – усомнился Никс.

Ответить ему никто не мог. Собак почесал в затылке.

– Хотел бы я знать, что это было, – буркнул он.

И тогда, обернувшись, он увидел, как из-за деревьев неслышно выступили несколько мужчин. На их лицах, перепачканных сажей и охрой, выделялись ярко-белые белки глаз, а в руках они сжимали дубинки.

41

Пэллок, не успев отойти далеко, передумал возвращаться в лагерь: Урс наверняка разозлится за то, что он ослушался приказа, ведь он, как старший, обязан был возглавлять поиски.

Это было выше его сил. Собак презирал его почти открыто. Если бы дошло до драки, уж я бы ему задал, подумал Пэллок, костяшками пальцев ощущая, как ломает сыну челюсть.

Охотникам строго-настрого запрещалось драться друг с другом; нарушителей могли с позором изгнать из круга охотников, низведя до статуса женщин. Пэллок не сомневался в том, что, в случае драки, наказан будет именно он, даже если зачинщиком будет Собак.

С досады скрипнув зубами, Пэллок повернул обратно. Он скажет, что побывал в лагере и вернулся, а о чем он говорил с ловчим – не их ума дело.

Нет, они не поверят: прошло слишком мало времени.