Кукольник из Кракова - Рэйчел Ромеро (2016)

– О, Джозеф Трэмел – это человек, который попросил меня сделать этот дом. Это будет подарок его дочке на девятилетие, – пояснил Кукольник. Он полез в ящик стола и вынул из-под кучи счетов и эскизов новых игрушек фотографию девочки, которая, вероятно, была дочерью господина Трэмела. – Ее зовут Рена.

Наклонив голову, Каролина внимательно рассматривала фотографию девочки на лугу.

Рядом с ней никого не было, и, казалось, сам луг одарил ее венком из васильков.

– Она очень милая, – сказала Каролина.

– Ее отец, похоже, тоже очень добрый человек, – сказал Кукольник. – Я должен доставить домик на следующей неделе. Надеюсь, что не заблужусь, когда буду искать его дом, – я так давно не был в Казимеже.

Каролина переспросила:

– Казимеж?

Она знала о Краковских Плянтах, вокзале и прекрасном озере у Вавельского замка – все это было на макете Кракова, сделанном Кукольником. Но, кажется, она никогда не слыхала о Казимеже.

– Это еврейский район города, – объяснил Кукольник.

– Еврейский? – переспросила Каролина. – Однажды я немножко услышала по радио, как этот ужасный Гитлер говорил о евреях, пока ты не переключил станцию.

Честно говоря, Каролина не очень обратила на это внимание. Гитлер все время о чем-то кричал. Может быть, поэтому Кукольник всегда переключал станцию, заслышав голос лидера Германии, – он не любил, когда кто-нибудь повышал голос.

Кукольник удивился:

– Я не знал, что ты понимаешь по-немецки.

– Но ты понимаешь этот язык, и ты меня сделал, – сказала Каролина. – Поэтому я тоже должна понимать.

– Я об этом не подумал, – произнес Кукольник, коснувшись кисточкой оконного стекла, которое заканчивал делать. – Что касается Гитлера… он ненавидит всех, кто не похож на него. Мне стыдно видеть, какой стала из-за него родная страна моего отца. – Он немного помолчал, задумавшись. А потом подытожил: – У евреев, таких как господин Трэмел, другая религия. У них не такие отношения с Богом, как у меня.

Каролина сказала:

– О, но ведь это совсем не причина ненавидеть друг друга.

– Да, – согласился Кукольник. – Совсем не причина.

Казалось, он не хочет больше обсуждать это, и Каролина решила поговорить о чем-нибудь более веселом. Она развернула на столе платье Люсии, чтобы Кукольник мог его рассмотреть, и спросила:

– Что ты думаешь?

Кукольник посмотрел из-за очков.

– Это просто великолепно. Особенно эти розочки.

– Розовые розы подходят мягким людям. Или куклам, – заметила Каролина. – Это язык цветов. Красные означают страстность, белые – чистоту, розовые – надежду и мягкость.

– Тогда тебе очень подходит красное платье, – усмехнувшись, сказал Кукольник.

* * *

День рождения Рены Трэмел выдался жарким и влажным, и, когда Кукольник вместе с Каролиной спускался с холма по направлению к кварталу Казимеж, лицо его блестело от пота.

Каролина болталась в ранце, висевшем на груди Кукольника и, время от времени возбужденно высовываясь, рассматривала город. Кроме нее в ранце была еще дюжина маленьких столиков, кроватей и стульев. Кукольная мебель была слишком хрупкой, и Кукольник не решился нести ее в домике.

Это был самый первый раз, когда новый друг Каролины взял ее с собой на прогулку, и она наслаждалась видом города, который открывался перед ней. Все – от главной площади Рынек Гловны, которую она видела из окна магазина, до Вавельского замка, возвышавшегося над всем Краковом, словно король на троне, – было даже еще великолепнее, чем на макете Кукольника.

– Похоже, это лето никогда не закончится, – проворчал Кукольник над домиком, который держал в руках. С каждым шагом торчащая на крыше труба задевала его подбородок, так что скоро на нем появилась маленькая красная полоска.

В такие моменты Каролине хотелось быть большой. Тогда она могла бы помочь Кукольнику и, кроме того, прогнать крыс за море без всякой магии. Все-таки человеческий рост давал много преимуществ.