Царство. Пророчество - Лили Блейк (2014)

Франциск даже сейчас не мог думать об этом. Мария отвергла его, решив поверить каким-то нелепым предсказаниям. Она выбрала Баша, его брата, вместо него. Она думала, что, таким образом, сохранит ему жизнь, но это ничего не меняло, он чувствовал, будто его заменили. В сердце Марии, в ее кровати и на троне. Когда начался процесс признания Баша королевским сыном, он покинул дворец. Он не мог наблюдать за жизнью, которая должна была быть его, но стала чужой.

Он скитался из места в место, надеясь пересечь континент. Он заглушал свою боль женщинами и вином, охотой и азартными играми. Но не получал от этого удовольствия. Одиночество было так ужасно, что он бы не смог описать, даже если бы захотел. Все были чужими. Женщины любили его за золотые монеты, которые он клал в их кошельки, за богатые меха, которые он мог им подарить. Мужчины были лучшими друзьями, если он покупал пиво по третьему кругу. Он ненавидел это, ненавидел себя, пока однажды не зашел в салон азартных игр на окраине Парижа.

Была его очередь за столом, когда он услышал знакомый голос. Лола. Франциск был удивлен, что так рад ее видеть, будто она была единственной женщиной в комнате. Той ночью какое-то время они просто разговаривали. Она шутила, рассказала смешную историю, как один из слуг уронил стейк на герцога Кале. Она говорила о своей семье, о брате, которого пыталась спасти от карточного долга. Может, дело было в вине, которое они пили, или в том, как она прикрывала рот рукой, когда улыбалась, или в том, как она смотрела на него, будто знала, о чем он думает. Так или иначе, он воспользовался шансом и поцеловал ее.

Франциск думал об их страстной ночи много раз. Вспоминал, как она распустила пучок у основания шеи, эти темные кудри, спадающие на обнаженные плечи. Его губы на ее губах. Ее смех, когда он пробежался пальцами по ее животу, щекоча чувствительное место под пупком.

Даже когда Франциск вернулся во дворец, а затем к Марии, он все еще пытался изгнать эти воспоминания. Ему нужно было. У него не было выбора. Но когда он смотрел на нее сейчас, на ее бледное лицо, освещенное светом свечи, он жалел, что позволил исчезнуть этой связи. Лола едва встречалась с ним взглядом в стенах дворца. Франциск всегда старался убедиться, что они не сидят рядом во время еды и что он никогда не остается с ней наедине, без Марии.

– Ты спасла меня, знаешь ты это или нет, – сказал Франциск. – Та ночь спасла меня. Когда ты нашла меня в Париже, я потерялся. И вдруг знакомое лицо в том салоне. Я все это помню, Лола, тебя. Я помню, как ты поцеловала мою бровь, перед тем, как я уснул, как обещала, что все будет хорошо. Ты была, да и осталась, такой доброй, такой хорошей. Эта ночь была одной из самых благословенных в моей жизни.

Франциск смотрел на нее, убирая волосы с ее лица. Казалось, ее дыхание стало еще слабее.

– Моя прекрасная Лола, – сказал он, нагнувшись, чтобы прошептать ей на ухо. – Мне нужно, чтобы ты была сильной. Мне нужно, чтобы ты сражалась. Слышишь меня?

Франциск следил за выражением ее лица, но оно не изменилось. Он лег на кровать рядом с ней, прижав лицо к ее шее, слушая каждый вздох.

– Ты нужна мне. Ты нужна нашему сыну. Ты не можешь оставить нас, не сейчас. Нам все еще столько надо сказать друг другу. Лола… – его голос сорвался, по щекам потекли слезы.

Франциск потянулся к плащу и вытащил крест, который дал ему Марсель. Он положил его в руку Лолы, сжимая ее пальцы.

– Пожалуйста, – прошептал он, хотя и знал, что, возможно, уже поздно. – Господь, будь милостив к ней…

Глава 9

– Ты видел его? – спросила Кенна. Она чувствовала панику, закравшуюся в ее голос. Она рухнула на одну из скамеек в коридоре и вытянула ноющие ноги.

Баш вернулся из тронного зала, качая головой.

– Я посмотрел за каждой шторой, за тронами, под каждым шкафом, – сказал он. – Я подумал, что он может там прятаться. Мы посмотрели везде.