Гробница императора - Стив Берри (2010)

– Знаешь, Малоун, я пообщался с тобой всего несколько минут, но с меня уже достаточно.

– Никто тебя не удерживает.

– С этим вы сможете разобраться как-нибудь потом, – вмешалась Стефани. – А сейчас меня больше беспокоит этот Пау Вень. Коттон, вы с Кассиопеей отправляйтесь к нему и посмотрите, что к чему. Я раздобуду то, что ты просил, и мы с Иваном будем ждать от вас известий. Виктор, отправляйся делать то, что тебе сказали.

– Кто умирает и оставляет тебя главной? – недовольно пробурчал Иван.

– У нас нет времени на споры.

Малоун увидел, что Иван уступил.

Виктор ушел, торопливо пробираясь между беспорядочно поставленными машинами.

– Мог бы обойтись с ним полегче, – попрекнула Коттона Кассиопея. – Он сейчас в очень затруднительном положении.

Малоуну не было до этого никакого дела.

– Мою жизнь он не спасал. Дважды.

Глава 36

Ланьчжоу, Китай

07.20

Карл Тан не любил Ланьчжоу почти так же, как не любил Чунцин. Город разместился на берегах реки Хуанхэ, втиснутый в узкую долину, зажатую крутыми горами. Пригороды были усеяны сотнями кирпичных заводиков с дымящимися трубами. Все постройки были того же оттенка, что и глина вокруг. Когда-то Ланьчжоу служил воротами в Китай, последним местом, где можно было поменять лошадей и запастись продовольствием перед долгой дорогой на запад, через суровую пустыню. Теперь это был административный центр провинции Ганьсу – небоскребы, торговые центры и сплетение железнодорожных путей, стимулирующих торговлю. Ни одного деревца, но обилие труб, вышек и проводов высоковольтных линий. В целом впечатление бледное и унылое.

Тан вышел из машины, которая доставила его из аэропорта. Ему уже доложили, что Лев Соколов взят под стражу. Люди Тана вошли в дом, где укрывался беглец.

Проехав мимо неработающего фонтана, засыпанного грязью и дохлыми крысами, Тан оказался перед многоквартирным жилым домом. Восходящее солнце растопило дымку над головой, открывая небо, выкрашенное в цвет золы. Запах свежего цемента примешивался к дымным выхлопам машин. Во все стороны расходился лабиринт улиц и переулков, рассекающих кварталы убогих строений. Министра захлестнуло безумное столпотворение торговцев с тележками, велосипедистов и крестьян, продающих свою продукцию. Лица преимущественно азиатские и тибетские. Одежда была всевозможных оттенков серого; единственные яркие краски можно было увидеть только в витринах некоторых магазинов. Тан переоделся, сменив сшитый на заказ костюм на свободные брюки, рубашку навыпуск, кроссовки и кепи.

Он остановился перед зданием с гранитным фасадом. На верхние этажи вела деревянная лестница. Как ему сообщили, здесь жили в основном руководители среднего звена из расположенного поблизости нефтеперерабатывающего завода. Тан поднялся по тускло освещенной лестнице, пахнущей плесенью, с площадками, заставленными коробками, корзинами и несчетными велосипедами. На третьем этаже перед обшарпанной деревянной дверью дежурил человек.

– За нами следили, – доложил он.

Остановившись перед дверью, Тан ждал продолжения.

– Они работали на министра Линя.

– Сколько их было?

– Пятеро. Мы с ними разобрались.

– Без лишнего шума?

Подручный кивнул.

Тан выразил свою благодарность улыбкой и легким кивком. Утечка из его окружения оказалась более серьезной, чем он предполагал. Линь Йон прислал своих людей прямо сюда. Такое положение дел необходимо исправить.

Но сначала…

Тан шагнул внутрь.

Обстановка единственной комнаты состояла из нескольких стульев и низкого столика. Маленькая кухонька, приютившаяся вдоль одной стены, была завалена грязной посудой, упаковками от продуктов и протухшей едой. На старом продавленном диване сидел Лев Соколов, связанный по рукам и ногам, с полосой черной изоленты, залепившей рот. Рубашка русского насквозь промокла от пота. Увидев Тана, он широко раскрыл глаза.