Исчезнувший фрегат - Хэммонд Иннес (1991)

— Конечно, у меня лишний вес, — осклабился он. — Это у меня с тех пор, как я смог себе позволить хорошо питаться.

Девушка не улыбнулась. Может быть, она уже устала за долгий рабочий день или у нее просто отсутствовало чувство юмора.

— Я имею в виду ваш багаж, — сказала она. — Вам придется оплатить излишек.

Не знаю, какой она была национальности, но ее английский был очень правильный.

— Разумеется.

Он предоставил заниматься этим своей секретарше.

— Нужно отлить перед тем, как зайдем в самолет. Буду через минуту.

— Времени в обрез, — заметил я, и он смешался с толпой, махнув рукой.

Его голова с темными жесткими волосами показывалась то там, то сям, пока он, словно ищейка, выискивал указатель туалета.

Уже объявляли об окончании посадки на рейс в Мадрид, когда он вернулся, и мы поспешили по коридору на посадку. Его секретарша по-прежнему была с нами. Очевидно, она летела с нами в Мадрид, и когда я спросил его зачем, он коротко ответил:

— Бизнес.

Потом, видимо, полагая, что мне нужно кое-что объяснить, он добавил:

— Испания начинает приобретать значение в производственной сфере. У меня там завязались кое-какие отношения. Кёрсти в этих делах знает толк.

Она шла впереди меня, и, глядя на ее стройную фигуру и раскачивающиеся бедра, я не смог сдержаться и сказал:

— Я представляю.

Глянув на меня, он осклабился.

— Это тоже нужное дело, — пробормотал он. — Но и в деловом отношении она умница.

Она обернулась, улыбаясь.

— Пожалуйста, зафиксируйте это в письменной форме.

В ее голосе послышался легкий акцент, но не шотландский, и, хотя светлые волосы делали ее похожей на скандинавов, она была слишком миниатюрной, да и крашеной, вообще-то. Угадать ее происхождение не получалось, и я стал раздумывать об их истинных взаимоотношениях. Та непринужденность в их общении наводила на мысль о давней близости, по крайней мере тайной, и, когда мы вошли в салон самолета, мое место оказалось у прохода, от них меня отделяли два ряда кресел.

То же было и в Мадриде. Я не знаю, куда они уходили, но в отеле при аэропорте я остался один.

— Встретимся завтра на борту. Вылет в четырнадцать тридцать. «Иберия Эйрлайнз».

И с улыбками они оба растворились в толпе, направляясь к выходу. У меня сложилось впечатление, что он избегал оставаться со мной наедине, даже на минуту. Или же они хотели побыть вдвоем в последнюю ночь перед тем, как он отправится в Антарктику?

Сидя в одиночестве в баре отеля с бокалом испанского бренди «Фундадор», я чувствовал себя в состоянии неопределенного ожидания каких-то надвигающихся событий, и меня охватывало ощущение нереальности происходящего. Я взглянул на выданный мне билет — Мадрид, Мехико, Лима, Сантьяго, Пунта-Аренас. А что потом?..

Я заказал еще бренди, и это, похоже, возымело действие — ночью я спал крепко. А утром, когда я пришел в аэропорт, они уже были там.

— Послушайте, мне нужно поговорить с вами до вылета.

Это был мой последний шанс. Я не смог бы оплатить дорогу назад из Мехико, а тем более из Пунта-Аренас.

— Несколько вопросов.

— Позже. Я же вам говорил. Когда взлетим.

— Нет, сейчас.

Он замотал головой, а когда я стал упорствовать, он вдруг наклонился ко мне с жестким выражением лица.

— Позже, я сказал. Мы поговорим об этом позже. Когда будем в воздухе.

Уорд был так близко от меня, что я уловил застарелый запах его пота. Явно у него была бурная ночь, и, когда он отвернулся от меня к своей подруге, я схватил его за руку, внезапно решившись.

— Я не сяду на самолет, если вы мне не скажете, откуда у вас эти деньги и почему вы так торопитесь.

Я ухватился за его увечную руку, и его спрятанная в рукаве лапа сдавила мои пальцы, когда он обернулся ко мне.

— Ваш багаж уже в самолете.

— Мне плевать.

Наконец непреклонность, звучащая в моем голосе, стала ему очевидна.