Цветок для её величества - Райан Рюбен, Каролин Вермаль (2014)

Когда остался последний ящик, Мэссон взглянул на Тунберга. На его залитом потом лице читался немой вопрос.

— Они ничем нам не помогут, если мы погибнем! — крикнул Тунберг.

Мэссон понимающе кивнул. Они вдвоем подняли ящик и совместными усилиями выбросили его. В тот же миг фургон сильно подпрыгнул, когда передняя ось зацепила термитник. Тунберг и Мэссон выпустили из рук ящик и едва сами не вылетели вслед за ним. Они только успели ухватиться за брезентовую занавеску.

Но из-за внезапного ухаба деревянный ящик, который мужчины в отчаянии швырнули изо всех сил, полетел намного выше и дальше, чем предполагал Виллмер. Он перелетел через голову лошади и ударил Виллмера в грудь с такой силой, что тот мгновенно вывалился из седла и вместе с ящиком покатился вниз по склону, скрывшись в зарослях кустарника.

Мэссон и Тунберг были вне себя от радости и волнения, хотели уж было возликовать, как их мир рухнул. Они оказались в груде ломающихся досок, послышалось испуганное ржание лошадей и крики женщины.

Глава 38

Мэссон смотрел на закат солнца, лучи которого пробивались сквозь медленно оседающие облака пыли над развороченным фургоном.

Во рту пересохло, и он чувствовал надвигающуюся тошноту. Когда он поднялся, чтобы осмотреть место крушения, каждый вдох отдавался резкой болью в боку. Не составляло труда догадаться, что произошло.

Их фургон мчался так быстро, что догнал первый, который выехал из лагеря раньше. При попытке обогнать его на узкой дороге их повозка прошла слишком близко к склону и даже в какой-то момент ехала на двух колесах, когда ее занесло. А потом ударила бортом в бок переднего фургона.

Упряжь лошадей спуталась, ремни разорвались. Животные разбежались, повозка беглецов врезалась на полном ходу в первый, полностью загруженный фургон, так что тот съехал с колеи и свалился в пропасть.

После того как пыль улеглась и прекратился шум, стало понятно, что, кроме сломанного колеса, лежавшего посреди дороги, от первого фургона ничего не осталось. Весь груз разбился при падении — склон был усеян обломками ящиков и остатками цветов. Если бы удар не оказался таким сильным, то повозка Мэссона тоже угодила бы в ущелье. Но в сложившихся обстоятельствах она лишь перевернулась и теперь, сломанная, лежала на боку. Неповрежденное колесо все еще крутилось на оси в воздухе.

Испуганному рабу, который сидел на козлах, удалось спрыгнуть в последний момент перед падением. Он выругался и побежал за лошадьми, которые уже скрылись за вершиной холма.

Мэссон приковылял к оглушенному, но уцелевшему Тунбергу и помог ему подняться на ноги.

— С вами все в порядке? — спросил швед.

— Лучше не бывало, — ответил Мэссон, медленно отходя от шока после крушения и постепенно прощаясь с мечтами, которые разноцветными конфетти были разбросаны по склону горы.

Приглушенный стон привлек их внимание. Только теперь они заметили тело женщины. Она была без сознания, а на ней валялись обрывки тента от фургона.

Тунберг склонился над ней, проверил дыхание и пульс.

— В ближайшее время она больше не сможет управлять повозкой, но наверняка выживет.

— Ну, хоть какая-то радостная новость, — ответил Мэссон.

Ему что-то попало в глаз, и он отвлекся. Лошадь Виллмера стояла без седока в пятидесяти метрах от них вниз по дороге. Она нервно била копытом землю и тихо ржала, словно не зная, куда податься.

Мэссон медленно подошел к животному, тихо и успокаивающе разговаривая с ним, ухватил поводья. Потом он медленно отвел ее к тому месту, где с женщиной остался Тунберг.

— Хм, с одной лошадью мы много не сделаем. Наша единственная надежда — перехватить третий фургон Схеллинга или найти свою повозку. Она должна быть где-то неподалеку, — сказал Тунберг.

— Я думаю, что у нас вряд ли есть хоть какие-то шансы против Схеллинга с его ружьями, — задумчиво произнес Мэссон.