Медный всадник - Полина Саймонс (2001)

Александр терпеливо ждал. Полковник поднял голову, и Белов увидел черные мешки под глазами и осунувшееся лицо с обтянутыми кожей скулами. Должно быть, нелегко ему пришлось!

– Старший лейтенант, прости, что так долго, но боюсь, что у меня не слишком хорошие новости.

– Ясно.

Полковник опустил глаза.

– Положение в Новгороде было отчаянным. Когда оказалось, что немцы окружают близлежащие деревни, наши собрали подростков из лагерей около Луги и Толмачева и поставили их рыть окопы. Один из таких лагерей был в Доготине. Мне ничего не известно лично о Павле Метанове, но… – Полковник откашлялся. – Сам знаешь, наступление немцев было молниеносным. Такого мы не ожидали.

Александру показалось, что он слышит голос диктора по радио. Те же интонации. Тот же фальшивый оптимизм.

– И что же?

– Немцы прошли мимо Новгорода.

– А что случилось с мальчишками?

– Это все, что мне удалось узнать. Остальное неясно. Кстати, кем вам приходится этот мальчик?

– Сын моих хороших знакомых.

– Что-то личное?

Александр смущенно моргнул:

– Да, товарищ полковник.

Полковник помолчал, играя ручкой и отводя глаза.

– Видишь ли, Белов, – выдавил он наконец, – мне вправду нечего тебе сказать. Немцы проутюжили Новгород танками. Помнишь полковника Янова? Он погиб. Немцы расстреливали без разбора как штатских, так и военных, грабили дома, а потом подожгли город.

Не отходя от стола, не сводя взгляда с полковника Степанова, Александр спокойно осведомился:

– Я верно понял: Красная армия послала подростков в бой?

Степанов медленно поднялся:

– Кажется, вы указываете нам, что делать и как вести войну, товарищ старший лейтенант?

– Не хотел никого обижать, – отчеканил Александр, щелкнув каблуками и отдавая честь, но по-прежнему не двигаясь с места. – Но использовать необученных мальчишек как пушечное мясо для нацистов – это безумие, тем более ставить их под команду опытных, знающих свое дело офицеров.

Полковник даже не поднялся. Оба офицера молчали: один, молодой, горячий, и другой, постаревший уже в сорок четыре года.

– Скажите семье, что их сын умер за Родину, – выговорил полковник срывающимся голосом. – За Родину и великого вождя товарища Сталина.

Этим же утром, почти сразу после разговора с полковником, Александра вызвали к проходной. Он с тяжелым сердцем спустился вниз, опасаясь, что это Татьяна. Видеть ее сейчас было невыносимо. Вечером он придет к заводу.

Но это оказалась Даша, бледная и измученная.

– Что случилось? – спросил он, отводя ее в сторону, надеясь, что она не станет спрашивать о Толмачеве и Паше.

Но она сунула ему в руку клочок бумаги и пробормотала:

– Взгляни, только взгляни, что наделала моя сумасшедшая сестричка!

Александр развернул записку. Странно… что он впервые видит почерк Татьяны: аккуратный, мелкий и округлый.

Дорогие мама и папа! Я решила вступить в ополчение, чтобы найти Пашу и привезти его к вам. Таня.

Александру понадобилось нечеловеческое усилие, чтобы не выдать себя. Стараясь не показать охватившего его отчаяния, он отдал записку Даше и спросил:

– Когда она уехала?

– Вчера утром. Когда мы встали, ее уже не было.

– Даша, почему ты не пришла сразу? Она пропала со вчерашнего дня?

– Мы думали, что она дурачится. Одумается и вернется.

– Вернее, надеялись, – осторожно осведомился Александр, – что она вернется с Пашей?

– Мы не знаем! У нее вечно в голове какие-то безумные идеи! Честно говоря, я понятия не имею, о чем она думает! Какой там фронт, она в магазин сходить толком не может! Мама и папа в полном отчаянии. Они и без того волновались за Пашу, а теперь еще и это!

– Так они волнуются или сердятся? – допрашивал Александр.