Армстронги. Загадка династии - Эндрю О’Коннор (2013)

– Это потому, что их заказал я? – помолчав немного, спросил он снова.

Она проигнорировала его слова и продолжила оглядывать зал ресторана.

Чарльз откинулся на спинку стула и изучающе посмотрел на нее.

– Я вам не нравлюсь, верно?

– Заверяю вас, что не испытываю к вам ни антипатии, ни симпатии.

Он подался вперед:

– Я сделал что-то непочтительное по отношению к вам?

– Нет.

– Тогда в чем же проблема?

Она бросила на него долгий и пристальный взгляд.

– А у вас вообще есть какая-то своя жизнь? Куда бы я ни повернулась, мой взгляд всегда наталкивается на вас. Разве у вас нет поместья, которым вы должны заниматься?

– Я имею такое же право находиться в Дублине, как и любой другой человек. У меня столько же прав жить в доме на Меррион-сквер, сколько и у Гаррисона. Более того, однажды, когда я стану лордом Армстронгом, этот дом будет моим.

– А вам не приходило в голову, что нам с Гаррисоном неприятно, что вы все время находитесь рядом с нами?

– Это Гаррисон говорит такое?

– Нет, но…

– Тогда, значит, это вы не хотите видеть меня?

Она тоже подалась вперед и тихо сказала:

– Я не знаю, что вы затеваете и чего хотите, но я вам не доверяю. Вы можете дурачить своим обаянием и вашими манерами кого-то другого, но только не меня… Я не верю вам!

Они еще долго пристально смотрели в глаза друг другу.

В этот момент Арабелла увидела Гаррисона, который входил в ресторан, и прошептала:

– А возвращаясь к вашему вопросу, да, вы мне действительно не нравитесь!

К ним подошел Гаррисон и сел за их столик.

– Прошу прощения! Это все твой отец виноват в том, что я задержался, Арабелла.

– Мой отец? – переспросила она, сердечно ему улыбаясь.

– Ну да. Это все из-за той награды, которую ему присудили. – Он обернулся к Чарльзу и начал объяснять: – Федерация банкиров Америки присудила сэру Джорджу большую награду. И сегодня в банке он пригласил всех нас выпить, чтобы отметить такое событие.

– Очень мило с его стороны, – холодным тоном сказал Чарльз, избегая смотреть Арабелле в глаза.

– Это верно – мои родители пребывают в счастливом и волнительном возбуждении по этому поводу, – беззаботно и радостно сказала Арабелла. – В следующем месяце они собираются в Нью-Йорк, чтобы получить эту награду. – С того самого момента, когда она высказала Чарльзу все, что она о нем думает, у нее словно гора упала с плеч.

– В следующем месяце? Но ведь это будет уже декабрь – они успеют вернуться к Рождеству?

– Нет. И меня тоже не будет, потому что я еду вместе с ними, – сказала Арабелла.

– Нет! – Гаррисон совсем упал духом. – Но ты же не можешь бросить меня на все Рождество? Скажи ей, Чарльз!

– Да, это действительно бессердечный поступок, – подхватил Чарльз, холодно взглянув на Арабеллу.

– А какие у меня есть варианты? – спросила Арабелла.

– Ты могла бы провести Рождество в Армстронг-хаусе вместе с моей семьей, правда, Чарльз?

Чарльз ничего не сказал, продолжая смотреть ей в глаза.

– Не глупи, Гаррисон, об этом не может быть и речи, – ответила Арабелла.

– Но почему же? В этом не будет ничего предосудительного! Моя мать может взять тебя под свою опеку, – сказал Гаррисон.

– Гаррисон, я не поеду на Рождество в Армстронг-хаус. – С этими словами она обернулась к Чарльзу, и они снова обменялись холодными взглядами.

Чарльз сидел в поезде, который после очередного уик-энда в Дублине вез его домой. Он смотрел на пробегавшие мимо окна вагона деревенские пейзажи, в ушах его звучали горькие слова Арабеллы: «Я не доверяю вам!» и «Да, вы мне не нравитесь!» Он перепробовал все способы, но у нее, казалось, был против него иммунитет. И это заставляло его хотеть ее еще больше. Он понял, что нужно менять тактику.

7