Ходячие мертвецы. Падение Губернатора. Часть вторая - Роберт Киркман, Джей Бонансинга (2014)

Лилли удивленно взглянула на него.

– Что, уровень IQ неожиданно упал до комнатной температуры?

– Лилли…

– Ты что, по сторонам не смотрел?

– В том-то и проблема! – Остин швырнул полотенце на пол. – Я не отходил от тебя ни на шаг, я не упускал ни одной чертовой детали! – он с трудом сглотнул, шумно втянул в себя воздух и попытался успокоиться, тщательно выбирая слова. – Я знаю, что тебе больно, Лилли, но и мне тоже больно.

Лилли снова посмотрела на груду оружия и очень тихо произнесла:

– Я знаю.

Остин подошел к ней и дотронулся до ее плеча.

– Это безумие, – сказал он.

– Чему быть, того не миновать, – ответила она, не поднимая глаз.

– И чему же не миновать?

Лилли повернулась к Остину.

– Проклятой войне.

– Войне? Правда? Ты говоришь, как Губернатор.

– Здесь мы или они, Остин.

Юноша тяжело вздохнул.

– Я не боюсь их, Лилли… Я боюсь за нас.

Лилли окинула его взглядом.

– Прекрати зарывать голову в песок и начни бояться их, иначе нас вообще не будет… Не будет ни Вудбери, ничего, черт тебя дери!

Остин опустил глаза и ничего не сказал.

Лилли хотела было продолжить, но вдруг передумала. Выражение лица Остина неуловимо изменилось, глаза увлажнились, по щеке покатилась одинокая слеза. На мгновение она задержалась на подбородке, а затем упала на пол. Гнев Лилли тотчас рассеялся, ее окатило волной неизбывной печали. Она подошла к Остину и обняла его. Он обнял ее в ответ и горьким шепотом сказал ей на ухо:

– Я чувствую себя беспомощным. Сначала мы потеряли ребенка… а теперь… ты отдаляешься от меня. Я не могу тебя потерять… не могу… просто не могу.

Лилли обнимала его, гладила по голове и тихо шептала ему на ухо:

– Ты меня не потеряешь. Ты мой. Понимаешь? Мы вместе – и точка. Ты понимаешь?

– Да… – едва слышно ответил он. – Я понимаю… спасибо… спасибо.

Они долго молча стояли посреди гостиной и обнимали друг друга так крепко, словно от этого зависела их жизнь. Лилли слышала тяжелое дыхание Остина и чувствовала, как бьется его сердце.

– Я знаю, каково это – чувствовать себя беспомощным, – наконец сказала она, взглянув в глаза Остину. Их лица почти касались друг друга, дыхание сливалось воедино. – Еще недавно я была настоящим образцом беспомощности. Ходячей катастрофой. Но мне помогли. В меня вселили уверенность. Меня научили выживанию.

Остин крепче прижал ее к себе и прошептал:

– Именно это ты, Лилли, сделала для меня.

Лилли нежно поцеловала его в лоб и прижалась к нему всем телом. Боже, как она любила его. Она готова была бороться за него, бороться за их будущее, бороться до последней капли крови. Она перебирала пальцами его длинные локоны и обнимала его, но в голове вертелась лишь одна мысль – мысль о том, как стереть в порошок каждого из чертовых монстров, которые угрожали им.

Губернатор встретил закат, сидя в одиночестве на безлюдных трибунах гоночного трека. Ветер гонял мусор по пустынной арене. Солнце погрузилось в облака, и в сером от клубящейся в воздухе пыли небе замелькали золотые и малиновые сполохи. По треку заскользили крошечные смерчи. День близился к концу, и все это как нельзя лучше соответствовало задумчивому настроению Филипа Блейка.

Великий полководец однажды назвал такое время «затишьем перед бурей». Филипу казалось, что эти слова прекрасно описывали ситуацию. Сгущались сумерки, и он набирался сил, представляя себе славную битву и собственное торжество в тот момент, когда напавшая на него стерва будет разорвана на кусочки, как наполненная кровью пиньята. Разум Филипа вырабатывал темную энергию войны, как ускоритель атомных частиц, гудя от ярости, превращая чудесный свет в элемент дьявольского ритуала, в элемент священного колдовства.