Удивительные Люди Икс. Одарённые - Питер Дэвид (2012)

– Не сегодня.

– Нет, – взгляд ее скользнул в сторону двери в дальнем углу комнаты – той, что вела в их спальню. – На сегодняшний вечер у меня другие планы.

– И они касаются меня.

– Что ж, я могла бы начать и без тебя, но предпочла бы, чтобы и ты присоединился.

«Снова пытается отвлечь. Не позволяй ей этого. Не отвлекайся».

И все же Скотт отвлекся.

Позже, когда они избавились от одежды и тела их соединились, им удалось – всего на миг – уйти, сбежать от истины, которой ни одному из них не хотелось признавать, о которой не хотелось даже думать.

Некоторым из этих ребятишек предстояло погибнуть. То, что случилось днем в Комнате страха, было лишь генеральной репетицией настоящей жестокой гибели, ожидавшей некоторых из них. Кого? Этого невозможно было знать заранее. Но некоторых – наверняка. Возможно, многих. Возможно, даже всех.

И каждый из них погибнет по одной и только одной причине. Из-за того, что они, эти двое в постели, отчаянно ищущие друг в друге забвения, не справились со своей работой, не сумели подготовить учеников к тому, с чем тем придется столкнуться. Смерть этих молодых людей – наступит ли она через год, через пять, через пятьдесят лет – произойдет из-за того, что Скотт, Эмма и прочие преподаватели оказались никуда не годными учителями.

Ощущение будущего, несущегося им навстречу с неумолимостью товарного поезда, не оставляло их ни на день, ни на час. Но если хоть на миг удастся избавиться от кошмаров, преследующих их по пятам, ночь будет доброй. Просто прекрасной.

5

Маленькая Тильди Сомс – в разгаре ужасной ночи.

Последние полчаса родители спорили – громко, очень громко, и говорили все эти слова, которых, как известно Тильди, нельзя говорить ни в коем случае. Что-то с треском ломалось, и только что мать с топотом поднялась наверх, объявив, что у нее мигрень и она отправляется спать. Этот громогласный аргумент всколыхнул спящее сознание Тильди, подняв с его дна муть и еще кое-что – много-много худшее.

Сны неотвязно преследуют ее, в снах к ней являются ужасные чудища, жуткие уродливые твари с ножами вместо зубов и пилами вместо пальцев, с шестью глазами (по крайней мере, ей кажется, что это глаза), сочащимися чем-то, напоминающим кровь, смешанную с гноем. Чудища – в шкафу, стучатся изнутри в дверцы, и, хотя они еще не показались на глаза, Тильди точно знает, какие они с виду, потому что это ее кошмары, ее собственные ночные страхи во плоти.

В полусне, в том состоянии, где грань между реальностью и фантазией тоньше всего, она выбирается из постели. Босые ноги касаются половиц – холодных, таких холодных! – и она мягко крадется из комнаты в коридор, к единственному безопасному месту, пришедшему ей в голову, туда, куда чудища не посмеют последовать за ней.

Дверь в спальню родителей приоткрыта – значит, ей можно войти. Тильди знает: если она закрыта, входить не стоит. В последний раз, когда она сделала это, родители кувыркались в простынях, тяжело дыша, и наорали на нее, а это ей вовсе не понравилось.

Мать лежит в кровати, и Тильди забирается к ней. На матери – фланелевая ночная рубашка. Тильди прижимается к ней всем телом. Мягкая ткань и материнское тепло успокаивают; ровное дыхание и мерно вздымающаяся грудь внушают ощущение безопасности.

«Здесь чудище не сможет напасть».

Из коридора доносится стук резко распахнувшейся дверцы шкафа.

Спина костенеет, сфинктер сжимается. Тильди замирает, не дыша.

«Чудище не может знать, где я».

Но оно приближается. Из коридора слышится цокот когтей.

«Чудище не посмеет войти сюда».

Дверь спальни с грохотом распахивается, и мама, разбуженная шумом, садится в постели. Она сбита с толку, поймана тем же полусном-полуявью, что не выпускает из лап Тильди.

– Что за?..