Дочь Волка - Виктория Витуорт (2016)

Но вот появилась Сетрит; она оживленно и громко говорила, сияя улыбкой. Хирел явно был очарован и смотрел на нее безумно влюбленными глазами; многие из улыбок девушки предназначались ему, хотя от Элфрун не ускользнуло, что, когда Сетрит случалось взглянуть на своего отца, глаза ее сощуривались, а губы сжимались. Да и держаться она старалась от него подальше.

– Пойдем со мной, – сказала Элфрун, поднимаясь со скамеечки, сидя на которой она чувствовала себя в невыгодном положении. – Только Сетрит. На улицу.

У выхода Сетрит замялась, хотя во дворе никого не было.

– Пойдем, – раздраженно произнесла Элфрун. – Я на твоей стороне. Здесь нас никто не услышит. А теперь скажи мне, ты действительно хочешь выйти за пастуха?

Сетрит вскинула голову и с вызовом, дерзко посмотрела ей в глаза.

– Я бы и сама хотела это знать. Хирел спросил у отца, и отец сказал мне, что он этого хочет.

– Но сама-то ты что об этом думаешь? Ты не должна выходить за него, если тебе не хочется. И я не собираюсь тебя заставлять.

На щеках Сетрит появился стыдливый румянец.

– Я должна выйти за кого-то и хочу сделать это в самое ближайшее время.

Элфрун ошарашенно уставилась на нее:

– Так ты… ты что, ждешь ребенка?

– А тебе-то что? – Она зло прищурилась, и выражение лица у нее стало таким же, каким было, когда она смотрела на отца. – Почему ты не хочешь, чтобы я вышла за пастуха? Может, ты считаешь, что я недостаточно хороша для него?

– Что? С чего это ты взяла?

Сетрит мотнула головой, взмахнув светлыми косами.

– Я знаю, что ты обо мне думаешь. По тому, как ты смотришь на меня. Тебе все это доставляет удовольствие.

Как говорится, не в бровь, а в глаз.

– Ты все это придумала. Зачем это мне?.. – Но потом Элфрун сдалась: – Ладно, не обращай внимания. Выходи за него хоть завтра, мне-то какое дело!

20

Туури дважды обмотал канат вокруг дерева и закрепил его прочным узлом.

– Ты дежуришь.

Аули кивнула. Она уже послала двух людей за хворостом. Мир и Холми вычерпывали воду. Варри смачно зевнул, показывая все свои оставшиеся зубы.

Туури отправился вверх по тропе, разбрасывая ногами опавшие желтые березовые листья. Тропа вилась вдоль гребня возвышенности к уступу, на котором примостилась небольшая кирка. Вечно какие-то выдумки относительно места встречи! Он явился сюда день в день и даже час в час, как и обещал, но не было никаких гарантий, что те, кто ему заплатит, окажутся так же точны. И он не мог винить их за это. Помимо ветра и приливов, было еще много такого, из-за чего что-то могло пойти не так.

Люди, планирующие предательство, всегда уязвимы.

Нортумбрианцы здесь, на южном берегу Хамбера, в землях Линдси, никогда не могли рассчитывать на радушный прием. А люди, с которыми у него была назначена тут встреча, могли попасть в любую беду.

Пока он карабкался вверх, то, что казалось серебристо-серым пнем ясеня, вдруг развернулось и поднялось, превратившись в фигуру человека. Приглядевшись, он узнал Финна.

– Молодец.

Финн кивнул.

– Давно ждешь?

Финн пожал плечами:

– Два-три дня. Я пришел из Линкольна.

– Как дела?

– Хорошо. У меня есть серебро для вас. Я закопал его. И еще одна новая вещь.

Дальше они пошли рядом, и Финн старался шагать в ногу с более крупным капитаном. Больше они не обменялись ни словом, пока не показались насыпь вокруг кирки и ров перед нею.

– Ты уже виделся с ними? – спросил Туури.

Финн покачал головой. Когда они приблизились к дамбе, по которой можно было пройти через ров, он отстал на пару шагов. И так всегда робкий с виду, теперь он выглядел совсем уж подобострастным и замкнутым. Туури расправил плечи.