Всего один день. Лишь одна ночь (сборник) - Гейл Форман (2013)

Я некоторое время бегу, поднимаюсь по лестницам и оказываюсь на какой-то площади, на которой вижу стоянку с серо-белыми великами, агентство недвижимости, аптеку и кафе, а перед ним стоит телефонная будка. Мелани! Я могу позвонить Мелани. Я делаю несколько глубоких вдохов и глотаю слезы, а потом, следуя инструкции, пытаюсь сделать международный звонок. Но меня сразу переводят на голосовую почту. Конечно же. Она же выключила телефон, чтобы ей не звонила моя мама.

Оператор объявляет мне, что сообщение я оставить не могу, потому что звоню за счет вызываемого абонента. Я опять начинаю плакать. Девушка на телефоне предлагает вызвать полицию. Икая, я выдавливаю из себя «нет», и тогда она спрашивает, буду ли я звонить кому-нибудь еще. И тут я вспоминаю про визитку мисс Фоули.

Сняв трубку, она энергично отвечает: «Пэт Фоули». Оператору приходится спрашивать ее, согласна ли она оплатить мой звонок, целых три раза, потому что, услышав ее голос, я начинаю плакать так сильно, что она не может ничего расслышать.

– Эллисон. Эллисон. Что случилось? Тебе сделали больно? – спрашивает она.

Мне слишком страшно, я вся оцепенела, так что не больно. Боль придет потом.

– Нет, – едва слышно отвечаю я. – Мне нужна помощь.

Ей удается вытянуть из меня самую необходимую информацию. Что я уехала в Париж с парнем, с которым познакомилась в поезде. А теперь я тут застряла, потерялась, у меня нет денег, и я понятия не имею, где нахожусь.

– Пожалуйста, – молю я. – Я хочу домой.

– Давай для начала подумаем, как тебе вернуться в Англию, – спокойно говорит она. – Билет у тебя есть?

Да, мне кажется, что Уиллем брал билет в оба конца. Я роюсь в сумке и извлекаю паспорт. Аккуратно сложенный билет все еще там.

– Кажется, да, – с дрожью в голосе отвечаю я.

– Когда поезд?

Буквы и цифры расплываются перед глазами.

– Не понимаю.

– Смотри в левый верхний угол. В двадцатичетырехчасовом формате.

Вот оно.

– Тринадцать тридцать.

– Тринадцать тридцать, – у мисс Фоули, как всегда, уверенный голос, и это успокаивает. – Отлично. В половине второго. Сейчас чуть больше полудня, ты успеешь. До вокзала доберешься? Или до метро?

Я понятия не имею, где это все. И денег нет.

– Нет.

– А такси? На такси до Северного вокзала?

Я качаю головой. У меня нет денег в евро, чтобы заплатить. Я сообщаю об этом миссис Фоули. В ее молчании звучит осуждение. Как будто бы после того, что я уже сказала, она не стала относиться ко мне хуже, а вот приехать в Париж без денег? Она вздыхает.

– Я могу заказать тебе такси и оплатить сама, и тебя довезут до вокзала.

– Можете?

– Только скажи, где ты.

– Я не знаю, где я, – я реву. Вчера я совершенно не обращала внимания на то, куда ведет меня Уиллем. Я доверилась ему полностью.

– Эллисон! – Ее голос действует на меня как пощечина, как она и намеревалась. Я прекращаю выть. – Успокойся. Положи трубку, отойди и запиши улицы на ближайшем перекрестке.

Я лезу в сумку за ручкой, но не нахожу ее. Тогда я отхожу от телефона и запоминаю названия.

– Авеню Симон Боливар и рю де Лекер, – произношение я, конечно, уродую. – Перед аптекой.

Миссис Фоули повторяет за мной, а потом велит мне никуда не уходить, говорит, что машина приедет в течение получаса и что я должна позвонить ей, если она не появится. И что, если я не позвоню, она будет считать, что я в половине второго села в поезд, и в два сорок пять встретит меня на вокзале Сент-Панкрас у края платформы. И что я не должна уходить с вокзала без нее.

Через пятнадцать минут подъезжает черный «Мерседес». Водитель поднимает табличку, и, увидев на ней свое имя – Эллисон Хили – я испытываю одновременно чувство облегчения и утраты. Лулу, взявшейся неизвестно откуда, теперь уже точно нет.