Драгоценные дары - Даниэла Стил (2015)

Вероника обернулась, поискала его глазами, поманила к себе и познакомила с консьержем. Эйдан прошел вслед за ней в номер, и у него перехватило дыхание от простого, но изысканного убранства и вида из окон. Здесь были спальня и гостиная с балконами, а также две ванных комнаты. Каждая деталь буквально дышала роскошью и комфортом. Красивая мебель была обита тканью с сине-белым рисунком. Эйдан счел ее антикварной, но он заблуждался. Носильщик поставил сумку Вероники на подставку для багажа, консьерж поклонился, пожелал Веронике приятного пребывания в отеле, и все сопровождающие удалились – в том числе и две горничные, которые предложили распаковать ее немногочисленные вещи, но Вероника вежливо отказалась. Наконец они с Эйданом остались вдвоем.

– Я хотела бы, чтобы ты остался здесь со мной, – призналась она, подойдя к нему и обнимая. Эйдан заметил на письменном столе огромную коробку шоколадных конфет. Здесь явно привыкли все продумывать заранее и потакать каждой прихоти постояльцев.

– Мне было бы страшно выйти из номера, – с беспокойством признался Эйдан.

– Почему? – Удивившись, она потянула его к креслу, в котором могли бы с удобством разместиться они вдвоем. Все в этой комнате было элегантным, роскошным и манящим, но Эйдан словно боялся что-нибудь сломать, поэтому сел рядом с ней неловко и настороженно.

– Мне здесь не место, – нервничая, объяснил он. До сих пор он не сознавал, насколько много роскоши в ее жизни, хоть и знал, что в Венеции она жила в шикарном отеле «Чиприани», и догадывался, что она не бедствует. Но этот люкс говорил о чем-то большем, нежели деньги. Речь шла пусть о сдержанном, но все же изобилии, подобного которому Эйдан никогда не видел. Большинство здешних постояльцев принадлежали к потомственной аристократии, среди них было и несколько миллиардеров, подобных Николаю, упивающихся своим положением. Сам воздух здесь, казалось, буквально благоухал богатством.

– Если бы рядом не было тебя, меня даже на порог не пустили бы, – тем же нервным тоном продолжал он, выпячивая подбородок, – Вероника знала, что у него это признак крайней неловкости. Ей хотелось, чтобы этот отель понравился ему так же, как ей, и чтобы он захотел когда-нибудь приехать сюда вместе. Она считала «Эден-Рок» самым романтичным уголком мира – от расположения на берегу до последнего кресла в номере. Здесь был даже причал для постояльцев, приплывающих на собственных яхтах, и полдюжины частных яхт постоянно стояло на якоре у отеля.

– Глупости, – попыталась разуверить его Вероника. – Некоторые завсегдатаи здесь, на отдыхе, похожи на бродяг. А у тебя безупречный вид, совершенно приемлемый, как у всех, кто здесь останавливается.

Но Эйдан чувствовал себя так же напряженно и неловко, как сразу после приезда.

– Здесь мне нечем дышать. Я же говорил, у меня аллергия на богачей, а если кто и богат по-настоящему, так это местные гости, – почти в панике объяснил он.

– Скажи, что тебя тревожит? – мягко спросила она, расстроенная его реакцией. – Ты считаешь, что не заслужил все это?

– Возможно, – задумчиво отозвался он. – Просто я осуждаю тех, кто живет вот так, когда в мире миллионы людей голодают. И даже не хочу знать, во сколько обходится пребывание в таком отеле, – при этой мысли его передернуло.

– Дорого, – подтвердила Вероника. – Никто и не живет в такой роскоши постоянно. Но на отдыхе можно и побаловать себя. Мне здесь нравится, – она была откровенна с ним, как обычно. – Как думаешь, ты смог бы привыкнуть приезжать сюда? Изредка, только по особым поводам?

С этими словами она протянула ему открытую коробку конфет, он положил в рот сразу две штуки, и она рассмеялась. Порой он вел себя как ребенок. А иногда – как взрослый, более заботливый и внимательный мужчина, чем все, кого она знала. В одном Вероника не сомневалась: он не избалован и его не тянет к роскоши, иначе он не чувствовал бы себя здесь так некомфортно.