Клад под развалинами Франшарского монастыря - Роберт Льюис Стивенсон (2002)

– Да! – воскликнул Пул. – Дело было так. Я неожиданно вошел через сад в анатомический театр. Очевидно, он потихоньку вышел, вероятно, чтобы поискать это лекарство или препарат, поскольку дверь кабинета была отворена, и он находился в дальнем углу комнаты и рылся среди корзин. Он поднял голову, когда я вошел, издал что-то вроде крика и прошмыгнул по лестнице в кабинет. Я видел его только одно мгновение, сэр, но волосы у меня на голове встали дыбом, словно щетина. Я позволю себе спросить вас, сэр, если это был хозяин, так зачем он надел маску на лицо? Если это был хозяин, так почему он пискнул, словно крыса, и убежал? Я, слава богу, достаточно-таки долго у него прослужил. А потом… – дворецкий замолчал и провел рукой по лицу.

– Все это очень странно, – заметил мистер Аттерсон, – но мне кажется, что я начинаю кое-что понимать. Ваш хозяин, Пул, очевидно, страдает одним из тех недугов, которые одинаково и мучают, и обезображивают человека. Этим, насколько я могу вообразить, объясняется и изменение его голоса, и маска, и его стремление избегать своих знакомых; и этим же объясняется, почему он старается найти это лекарство, с помощью которого он в глубине своей бедной души надеется в конце концов вылечиться! Дай бог, чтобы эта надежда его не обманула! Вот мое объяснение; оно довольно безотрадно, Пул. Да, быть может, оно даже ужасно, но естественно и вполне логично и избавляет нас от всяких нелепых опасений и страхов.

– Сэр, – воскликнул дворецкий, смертельно побледнев, – то существо не было моим хозяином, вот в чем дело! Хозяин, – при этих словах он осторожно огляделся по сторонам и продолжал уже шепотом, – высокий, прекрасно сложенный мужчина, а тот был скорее карлик.

Аттерсон попробовал было протестовать.

– О, сэр! – воскликнул Пул. – Неужели вы думаете, что, прослужив у него двадцать лет, я не узнаю его? Неужели вы думаете, что я не знаю, до какого места в дверях кабинета достает его голова, когда я каждое утро на протяжении последних двадцати лет своей жизни вижу эту голову в проеме этой двери? Нет, сэр, то существо в маске никогда не было доктором Джекилом – один Господь знает, что и кто это был, но это был не доктор Джекил. И я убежден в глубине души, что тут произошло убийство.

– Пул, – ответил нотариус, – поскольку вы говорите такие вещи, то я сочту своим долгом это проверить и убедиться в истинном положении дел. Как бы мне ни хотелось быть деликатным по отношению к вашему хозяину, как бы ни озадачивала меня эта записка, как будто доказывающая, что он все еще жив, – тем не менее, я считаю, что нужно взломать эту дверь.

– Вот это дело, мистер Аттерсон! – обрадованно воскликнул дворецкий.

– А теперь возникает второй вопрос, – продолжал Аттерсон. – Кто же это сделает?

– Как кто? Вы и я, сэр! – последовал решительный ответ.

– Прекрасно сказано! – заметил нотариус. – Помните, что бы из этого ни вышло, я ручаюсь, что вы ничуть не пострадаете!

– В анатомическом театре лежит топор, – продолжал Пул, – а вы можете взять кухонную кочергу.

Поверенный взял это грубое, но увесистое орудие и взвесил его в руке.

– Знаете ли, Пул, – сказал он, поднимая голову, – что мы с вами сейчас ставим себя в довольно опасное положение?

– Да, сэр, это, пожалуй, верно, – отозвался дворецкий.

– Поэтому нам не мешало бы быть полностью откровенными друг с другом, – сказал Аттерсон. – Мы оба в мыслях своих таим больше, чем высказали. Так давайте говорить открыто, ничего не скрывая. Вы узнали того замаскированного субъекта, которого видели?