Ночные легенды (сборник) - Джон Коннолли (2004, 2007)

В понедельник, вскоре после пересечения границы штатов Вермонт и Нью-Гэмпшир, он заехал к Линку Фрэйзеру поменять на грузовике шину и понял, что пришло время начинать по новой.

Линку было семьдесят, хотя по движениям можно было дать пятьдесят, а на молодок он заглядывался с пылом семнадцатилетнего. Хотя менять шины ему было в неимоверную тягость. В свое время Линк владел в Истоне баром, принадлежащим нынче Риду. В ту прежнюю пору бар назывался «Недостающее звено»[4], из-за того что жена Линка шутила: как только на горизонте появляется какое-нибудь серьезное дело, Линкольна Фрэйзера начинает неведомым образом недоставать. И вот когда Мира десять лет назад умерла, некая искорка из Линка ушла, и он продал свой бар Эдди Риду с условием, что тот изменит название бара: с уходом Миры вывеска как-то утратила свою прикольность.

Колени у Линка были уже не те, и он втихомолку обрадовался, когда красный «Додж» причалил вплотную к нему, а водитель сам выбрался наружу. Был он на десятки лет моложе, чем Линк, а носил потертую джинсовую пару, поверх которой была накинута реликтовая кожаная куртка. Из-под бахромы джинсов выглядывали заостренные кончики ковбойских сапог из рябой змеиной кожи. На прилизанных к голове патлах, черных и длинных, виднелись следы от широких зубьев расчески. Волосы были уже истонченные, и белизна черепа просвечивала сквозь них словно дождевая водица в грязных колеях.

Водитель протянул руку в кабину и снял там с пассажирского сиденья помятую ковбойскую шляпу, которую бережно опустил себе на голову. Спереди к ней был пришит белый джинсовый овальчик, словно срезанный с комбеза автомеханика, а на нем было курсивом выведено «Бадди».

На приближении Линк впервые углядел лицо водителя, слегка затененное шляпой. Щеки такие впалые, что когда движутся челюсти, то становится видна работа сухожилий, что-то нажевывающих в углах рта. Губы лиловые, почти черные, а глаза несколько выпучены, словно бы ковбоя медленно душит пара незримых рук. Вид почти уродливый, однако двигался ковбой, можно сказать, с грацией. Во всех его движениях чувствовалась отточенная целеустремленность, которая не вполне вязалась с неформальным видом, на который и был направлен весь этот прикид.

– Что, проблемки? – спросил Линк, слегка утрируя свою южную гнусавинку – повадка людей, склонных считать, что самобытность придает им обаяния. – Гвоздь, наверно, хватанул?

– Одно могу сказать: шина плоская, как блин, – ответствовал гость. Он приопустился рядом с Линком на одно колено. – Давай я это сделаю. Не обижайся: я знаю, ты и сам можешь. Тебе, небось, мою развалюху и без домкрата поднять ничего не стоит, но необязательно этим заниматься только из-за того, что ты это умеешь.

Линк решил принять комплимент, несмотря на его чрезмерность, а вместе с ним и трудовую инициативу гостя. Поднявшись, он наблюдал, как ковбой проворно ослабляет колесные гайки и домкратит колесо. А он, однако, крепче, чем кажется, этот ковбой. Для ослабления гаек Линк собирался дубасить подошвой по балоннику, а этот парень открутил их, едва шевельнув плечами. Вскоре шина была уже поменяна с минимумом возни и лишних разговоров, что Линка очень даже устраивало. В разговоре он учтивостью не отличался, особенно с незнакомцами, вне зависимости от того, сколько шин они меняли. Когда он еще заправлял «Недостающим звеном», обихаживанием клиентов занималась Мира, а он имел дело с пивом и бражниками.

Ковбой распрямился, вытащил из кармана ярко-синюю тряпку и отер дочиста пальцы.

– Благодарю за содействие, – сказал Линк, протягивая для пожатия руку. – Я, гм, Линк Фрэйзер.