История Рима от основания Города - Тит Ливий

Говорят, что при этом смотре насчитано было восемьдесят тысяч граждан; древнейший писатель Фабий Пиктор[127] прибавляет, что это число заключало в себе только тех, которые способны были носить оружие. Соответственно такому большому числу населения решено было увеличить и город: присоединены были два холма – Квиринал[128] и Виминал; вскоре царь увеличивает население и Эсквилинского холма, а чтобы место это приобрело значение, поселился там сам. Город он окружает валом, рвами и стеной; таким образом расширен был и померий[129]. Некоторые, обращая внимание только на происхождение этого слова, объясняют, что так называется пространство, лежащее вне стен города, тогда как на деле это, скорее, пространство, лежащее по обе стороны стены. Такое пространство некогда этруски освящали при основании города там, где собирались вести стену[130], точно определив предварительно посредством гадания его пределы; установлено было, чтобы изнутри здания не доходили до стен (тогда как теперь они обыкновенно примыкают к ним) и с внешней стороны оставалась некоторая часть земли свободной от возделывания. Это-то пространство, которое не позволено было ни заселять, ни пахать, римляне наименовали померием, столько же потому, что оно находится за стеной, сколько и потому, что стена находится за ним; и при постепенном расширении города, насколько предстояло подвинуть вперед стены, настолько же всегда были подвигаемы и эти освященные пределы.

45. Увеличив с расширением города число граждан, установив дома все учреждения и для мирных, и для военных целей и не желая, чтобы усиление государства совершалось исключительно при помощи оружия, Сервий Туллий попытался достичь его мирным путем, имея в виду вместе с тем приобрести и некоторое украшение для города. Уже тогда славился храм Дианы Эфесской[131]; по преданию, он был построен сообща государствами Азии. Такое согласие и общность богов Сервий особенно хвалил перед старейшинами латинов, с которыми тщательно поддерживал гостеприимство и дружбу и официальным путем, и частным образом. Постоянно повторяя одно и то же, он добился наконец того, что латинские народы вместе с римлянами соорудили в Риме храм Дианы. Это было признанием главенства Рима, из-за которого столько раз вступали в вооруженную борьбу. Хотя после стольких неудачных попыток латины и перестали уже заботиться о нем, но один сабинянин возмечтал, что ему представляется случай вернуть первенство при помощи частного предприятия. Рассказывают, что в сабинской земле у одного хозяина родилась телка удивительной величины и вида; рога ее, прибитые в преддверии храма Дианы, много веков оставались памятником этого чуда. Это принято было за предзнаменование, каковым оно и было на самом деле, и гадатели предрекли, что первенство будет принадлежать тому народу, гражданин которого принесет ее в жертву Диане. Это пророчество дошло до слуха предстоятеля капища Дианы. Сабинянин, как только наступил день, подходящий для жертвоприношения, привел телку в Рим к храму Дианы и поставил ее перед жертвенником. Тут римский предстоятель, заметив удивительную величину телки, известную ему по слухам, и помня о пророчестве, обратился с такой речью к сабинянину: «Как это ты, чужеземец, нечистым собираешься принести жертву Диане? Разве ты не омоешься сперва в проточной воде? Внизу в долине течет Тибр». Под влиянием религиозного сомнения, чужеземец, желавший все совершить надлежащим образом, чтобы результат соответствовал пророчеству, быстро спускается к Тибру. Тем временем римлянин закалывает телку Диане. Это было очень приятно царю и народу.