Мир, который сгинул - Роберт Хайнлайн (1951)

Дальше выступают мимы. В пустом воздухе они изображают дом, улицу, город, угнетенный народ во власти капризного тирана. Они суматошно носятся по миру (на задниках изображены таинственные сгинувшие города вроде Венеции или Дельф) – бесконечный фарс и акробатические трюки на фоне скорби и уныния. Артель мимов Матахакси щедро делится с нами Вселенной. Их действия завораживают: в безмятежной тишине они кувыркаются, гнутся, бегают и швыряют друг в друга тортами. Это антиницшеанские клоуны; одним своим присутствием они возвращают нас к прежней нормальной жизни – мягкое средство от коварного забвения. Внезапно, прямо из пустоты, они создают доктора Андромаса.

Айк Термит вовсю ломает комедию посреди арены, как вдруг мимам это надоедает и его уносят прочь. Раскат грома, свет меркнет, и из темноты возникает доктор Андромас, царь-оборванец. На нем пыльный фрак, позорные брюки и приличные остроконечные туфли. Его цилиндр, как выясняется, – шапокляк со складным каркасом внутри. Видимо, каркас расшатался или сломался: время от времени шляпа вздрагивает и сползает влево, а добрый доктор расправляет ее и надевает вновь. У него белое испуганное лицо (по случаю выступления не скрытое москиткой) и вощеные усики торчком. Черты лица тонкие, андрогинные – такие всегда кажутся смутно знакомыми. Я пытаюсь представить доктора Андромаса без усов. Нет, я не знаю этого человека.

Доктор представляется (широким взмахом руки указав на флаг со своим именем, начертанным большими хвалебными буквами), и мимы, опершись на различные окружающие предметы, молча хихикают. Он неловко подскакивает, роняет цилиндр и быстро извлекает оттуда две погрызенные морковки и пучок салата. Задумчиво смотрит на них, гадая, откуда они взялись, и оставляет рядом с цилиндром на столе, а сам идет на другую сторону арены совещаться с мимом. В эту секунду из шляпы вылезает голодный кролик, у которого отобрали морковку. Публика сходит с ума. Андромас сердито оборачивается, и кролик бросается обратно к цилиндру. Андромас не успевает его схватить и запускает руку внутрь, извлекая оттуда трехметровый отрез шелка, вантуз и стройную женскую ножку. Последняя резко втягивается назад, вместо нее появляется рука и отвешивает Андромасу пощечину. Он отпрыгивает и поспешно надевает цилиндр на голову, облегченно вздыхает и снимает опять. Кролик вернулся.

Действо набирает обороты. Андромас передает кролика юной рейнгольдке – та берет его с некоторой опаской, но потом зверек усаживается ей на колени и засыпает. Доктор молча просит какого-то джентльмена о пустяковой услуге: не одолжит ли тот свои часы? (Просьба сопровождается осторожной жестикуляцией и изображением часового механизма. Похоже, напыщенный доктор Андромас принял рейнгольдцев за идиотов, ничего не смыслящих в языке пантомимы.) Публика понимает, что им предлагается невзлюбить этого персонажа, и хохочет над его франтоватыми манерами и потрепанным достоинством. Андромаса распирает от гордости: он решил, будто зрители восторгаются его бесподобным талантом. Это контракт, и обе стороны ведут себя согласно отведенным им ролям. Таким образом, жители Рейнгольда полностью готовы к Фокусу.