Мир, который сгинул - Роберт Хайнлайн (1951)

Мое обучение состоит из уроков профессора Дерека, где он преподает нам необходимые основы своей теории (радиус действия, свойства энергии, вопросы перехлеста, средства доставки боезарядов к цели) и военной подготовки. Последняя заключается в овладении элементарными навыками и знаниями «военного человека» – многие исторические личности ими не владели, и их имена часто связывают с героизмом, идиотизмом, словами «поражение» и «оборона до последнего солдата». «Военный человек», а не «солдат», потому что последний термин весьма спорный. Некоторые наши инструкторы – морпехи, и «солдатами» нас называют, когда хотят глубоко унизить. Остальные – десантники-парашютисты специального назначения для затяжных прыжков с задержкой раскрытия. Морпехов и прочих военных они за людей не держат, поскольку в их повседневные задачи не входит дыхание в средах с малым содержанием кислорода, и им не надо думать, что делать с нераскрывшимся парашютом (я бы предположил, что делать особо нечего, разве только надеяться на неисправность земного притяжения, но, по-видимому, существует некий способ раскрыть парашют, срабатывающий в 43 % случаев, а это все же лучше, чем лететь без дела и полагаться на удачу).

Вышеупомянутые дамы и господа заставляют нас бегать на ужасно длинные дистанции и гоняют по штурмовым полосам, где нам, конечно, приходится очень тяжело, холодно и вообще туго. Но самая большая беда – это смертельная скука. Подкашивающиеся ноги и истерзанные мускулы онемевают, даже к боли скоро привыкаешь, а вот каждый день таскаться по одной и той же дороге и выслушивать одни и те же набившие оскомину ругательства – это кошмар, тоска зеленая. Тренерам, наверное, тоже надоело, и они изливают свою скуку в клишированную агрессию и обязательные яростные вопли. Когда такими пытками нас приводят в более-менее военную форму, и мы можем бегать в полном боевом снаряжении, не падая на колени, к нам приходит Ронни Чжан, который всех, кроме Ронни Чжана, считает сраным мудачьем.

Ронни Чжан рос в Гонконге, когда тот еще был частью Кубритании, вернее, когда Соединенное Королевство еще брало его в аренду у Китайской Народной Республики. Ронни будет учить нас всему, что нужно для боя. Он невысок, коренаст и рычит по любому поводу. Наши занятия начинаются не с отжиманий и не с бега, а с лекции, которую он проводит в той же комнате, где мы познакомились с гением профессора Дерека. Ронни прислоняется к кафедре, но эта поза его не устраивает, и он садится на краешек ее основания: нам приходится вытягивать шеи, чтобы на него посмотреть. Смотреть на Ронни Чжана – занятие не из приятных. Скажем так, он не миловиден. У него широкие плечи, огромные изуродованные кулаки и крупная лысая голова. Ронни Чжан в совершенстве владеет презрительной ухмылкой. Окинув нас долгим оценивающим взглядом, он приходит в ужас от качества товара.

– Каким смертельно опасным оружием почти каждый человек пользуется в течение жизни? – вопрошает Ронни Чжан.

– Пистолетом, – тут же предлагает кто-то, и Ронни громко пердит губами.

– Кухонным ножом.

Ронни Чжан качает головой. Ложного пускания газов не слышно, и мы приходим к выводу, что ошиблись, но шагнули в верном направлении. Ага, стало быть, это предмет обихода. Скалка? Топор? Нет, нет, нет. Кто-то сходит с выбранного пути:

– Человеческое тело!

Ронни Чжан поднимает руку: довольно.

– Мое тело – смертельное оружие. Ваше – мешок с жизненно важными органами. – Он хлопает в ладоши. – Хотя ты прав, тело может представлять большую угрозу. – Солдат торжествующе улыбается, и Ронни добавляет: – Но я все равно заметил, что это жополизский ответ, а ты – жополиз.

Ронни ждет. Убедившись в нашей никчемности, он сам отвечает на вопрос:

– Автомобиль. Железная дубина весом в несколько тонн, двигающаяся со скоростью более тридцати миль в час. Он опасен в неумелых руках, то есть почти в любых, и смертельно опасен, если вы хоть немного в нем разбираетесь.