Я посмотрела на нее в недоумении. Мы никогда не говорили о моих оценках, и я была уверена, что она не в курсе моего позора. И вот выяснилось, что Лила обо всем знает. Ее слова прозвучали упреком мне, скатившейся ниже некуда. Она требовала от меня сделать то, что сделала бы сама на моем месте. Она хотела, чтобы я всю жизнь провела обложенная книжками, тогда как она будет купаться в деньгах, менять наряды, смотреть телевизор, кататься в автомобиле, – короче говоря, брать от жизни все.

– А если ты проиграешь? – зло спросила я.

Она обожгла меня взглядом.

– Тогда я запишусь в частную школу, – сказала она, – снова возьмусь за учебу и получу аттестат в один день с тобой, только лучше твоего.

«Получу аттестат в один день с тобой, только лучше твоего»… Так вот о чем она думала? Я почувствовала, что все, что меня волновало в последнее время, – Антонио, Нино, мое недовольство собой, – вдруг куда-то исчезло, растворилось в одном глубоком вздохе.

– Ты серьезно?

– А ты что, споришь только в шутку?

Тут в разговор вмешалась Пинучча:

– Лина, не сходи с ума! Тебе надо заниматься новым магазином! Стефано один не справится.

Впрочем, она тут же спохватилась и слащаво проворковала:

– Кстати, хотелось знать, когда вы со Стефано наконец сделаете меня тетей?

В этих вроде бы обычных словах мне послышалась скрытая обида и, как ни странно, я ее отчасти разделяла. На самом деле Пинучча хотела сказать следующее: ты вышла замуж за моего брата, он дал тебе все, почему же ты отказываешься делать то, что должна? И правда, какой смысл быть синьорой Карраччи, если ты запираешься от мужа на ключ, не даешь ему до себя дотронуться и только копишь в душе злобу и яд? Сколько можно вредить тем, кто тебя окружает, Лила? Когда ты остановишься? Когда выдохнешься, сдашься и откажешься от борьбы, как заснувший на посту часовой? Когда ты одумаешься, сядешь за кассу в новой лавке, продемонстрируешь соседям свой округлившийся живот, сделаешь Пинуччу тетей, а меня отпустишь и дашь мне идти своей дорогой?

– Не знаю, – ответила Лила и широко распахнула свои сузившиеся было до щелочек глаза.

– А то смотри, я тебя обгоню, – хихикнула Пина.

– Если будешь и дальше так вешаться на Рино, то я не удивлюсь.

Они сцепились в перепалке, но я их уже не слушала.

20

Чтобы задобрить мать, я принялась искать работу на лето. Первым делом я направилась в канцелярский магазин. Хозяйка встретила меня, как встречают доктора или учительницу: кликнула дочек, которые играли в подсобке, и те бросились обнимать меня и целовать, упрашивая поиграть с ними. Я сказала, что вообще-то ищу работу, и хозяйка ответила, что хоть сейчас отпустит девочек со мной на пляж и наймет меня, не дожидаясь августа, чтобы они проводили время с такой умной и доброй девушкой, как я.

– Хоть сейчас – это когда? – уточнила я.

– Со следующей недели?

– Отлично.

– Я буду платить тебе немножко больше, чем в том году.

Это была первая хорошая новость за весь день. Домой я вернулась довольная, и даже матери не удалось испортить мне настроение, заявив, что мне, как всегда, повезло, потому что какая же это работа – купаться и загорать.

Воодушевленная, на следующий день я отправилась к учительнице Оливьеро. Я немножко волновалась, ведь особенно хвалиться мне было нечем, но не повидаться с ней я не могла: она обещала мне помочь с учебниками на следующий год. Кроме того, мне казалось, что ей будет приятно узнать, что Лила удачно вышла замуж и теперь, когда у нее много свободного времени, подумывает вернуться к учебе. Мне было интересно посмотреть, как она воспримет эту новость, меня, честно говоря, огорошившую.