Холодные сердца - Лайза Джуэлл (2013)

– Он самый, – ответила она. – Единственный проход в остальную часть дома. Вчера утром не было даже его. – Она указала на дверной проем. – Видишь теперь? Ты видишь, что внутрь тебе не войти?

Бет беспомощно кивнула.

– Так что, думаю, придется поставить тебя на сортировку. Мы будем передавать тебе вещи, а ты будешь их сортировать.

Бет снова кивнула.

– Послушай меня, – сказала Мэг. – У нас всего несколько дней. Тебе придется быть безжалостной. Ты понимаешь меня? По-настоящему безжалостной. Нам не до сентиментальности. Если вещь не представляет ценности, если это не документ, фотография или что-то стоящее денег, это следует отправить на свалку. Поняла?

Бет кивнула, но тотчас спросила:

– А как же?..

Казалось, Мэг была готова испепелить ее взглядом. Бет даже отпрянула.

– Ничего, – сказала она с нервной усмешкой. – Я понимаю.

– Ну и отлично.

В саду они выпили кофе с круассанами, купленными в местной кофейне, а заодно обсудили вероятность присутствия мышиных фекалий. Было решено, что Бет наденет латексные перчатки. (Среди прочего хлама таковых, разумеется, обнаружилась полная, еще не вскрытая коробка.) Затем поговорили об ужасных подробностях, которые им сообщил коронер, и о том, как лучше провести похороны. И наконец, поговорили о Лорелее, ее ноутбуке и загадочном Джиме.

Ярко светило солнце. Над кустом зверобоя кружили пчелы. На рукав куртки Молли присела голубая бабочка. Все восхищенно ахнули. Было прекрасное весеннее утро. Бет отказывалась верить в то, что она дома, с сестрой и отцом. Ей казалось, что она больше никогда их не увидит. Она и не планировала когда-нибудь их увидеть. И вот они все вместе.

Увы, они избегали говорить о тех вещах, о которых требовалось поговорить. Они не говорили о Билле. Они не говорили об отце ее будущего ребенка. И все это время за их спинами был дом Лорелеи с залежами бесполезного мусора и стенами, возведенными из стопок старых газет. Дом терпеливо и слегка зловеще ожидал, когда они расчистят его забитые артерии и вынесут наружу погребенные в нем тайны.

Мэган казалось, что она вот-вот взорвется вопросами. Вопросы эти были сродни крошечным хлопушкам, чей треск был приглушен мягкими подушками. Она с трудом узнала стоявшую перед домом сестру. Бет выглядела такой солидной. Такой цветущей. Темные волосы, тусклые и ломкие, когда она видела Бет в последний раз, теперь сияли здоровьем; кое-где поблескивали мелированные пряди. Кожа стала упругой и гладкой, словно у молодой девушки.

Мэган была вынуждена напомнить себе, что Бет уже тридцать восемь. Почти сорок. Не ребенок. Не то болезненное хрупкое создание, которое в прошлые годы теряла сознание на диване. А живот! Такой огромный, такой гордый. В нем ребенок, это чудо новой жизни. Но откуда ему, черт возьми, там быть? При всей ее сногсшибательной внешности, больших сиськах и траханье с ее мужем, Бет всегда казалась Мэган какой-то асексуальной. Как ее отец. Оба темные лошадки.

Ей раньше и в голову не приходило, что у Бет может родиться ребенок. Потому что Бет всегда сама была ребенком. Этакая послушная кукла в плаще в розовый горошек. Даже Билл сказал, что она нисколько не соблазнительна как женщина. Ни на йоту.

И вот теперь она здесь, с этим огромным животом. И при этом такая соблазнительная.

– Где ты была? – едва не закричала она. – Чей это ребенок? Почему ты решилась стать матерью? Где ты пропадала так долго? Что делала, чем занималась? Кто ты сейчас?

Заметив, что Бет смотрит на ее обручальное кольцо, она машинально убрала руку. У сестры явно было к ней много вопросов. Но нет, с ответами на них можно подождать. Сейчас куда важнее перебрать залежи материнского хлама.

Колин на час ушел из дома и вернулся с четырьмя огромными картонными коробками.

– По одной на каждого из нас, – пояснил он. – Для тех вещей, которые мы захотим оставить себе.