Белларион - Сабатини Рафаэль

— Это безнадежное дело, Вернер. Что вы смогли бы сделать против трех тысяч человек, готовых встретить вас?

Однако на сердце у него потеплело, когда он услышал из уст Штоффеля еще одно подтверждение его доверия и лояльности к нему.

— Думается, наши шансы на успех были бы не столь уж малы, хотя бы потому, что наши люди настроены решительно, чего наверняка нельзя сказать о противоположной стороне.

— А стены замка Квинто? Вы понапрасну разбили бы свои головы, штурмуя их. Я вижу, нам всем повезло, что мне удалось выкрутиться целым и невредимым из этой заварухи.

— Что мы теперь будем делать? — спросил Штоффель.

— Отдайте приказ немедленно сниматься с лагеря. Мы идем в Мортару, к отряду Белой Собаки, с которым мы столь опрометчиво разделились. Мы еще покажем Карманьоле и этим монферратским принцам, на что способен Белларион.

А в Квинто, когда там стало известно о побеге Беллариона, воцарились смятение и растерянность; послали за Карманьолой и другими капитанами, однако прошло немало времени, прежде чем их удалось разыскать и они собрались в замке, чтобы подробно узнать о случившемся из уст полураздетого монаха и солдата с забинтованной головой. Побег Беллариона настолько ошеломил всех, что поначалу никто не знал, что же делать дальше. Наконец было решено двинуть всю армию на лагерь швейцарцев, поскольку, по общему мнению, Белларион находился именно там. Однако Карманьола опоздал: швейцарцы, отдавая себе отчет в том, какая опасность кроется в промедлении, ушли, даже не свернув свой лагерь.

— Сейчас они наверняка движутся к Мортаре, — сообщил Карманьола принцессе, вернувшись в Квинто после неудачной попытки перехватить Беллариона. — Отправиться за ними в погоню означало бы снять осаду с Верчелли, чего и добивался этот предатель, и мы даже не знаем, какой дорогой они воспользовались.

Проклиная всех и вся, он беспокойно расхаживал взад и вперед по залу, и принцесса, наблюдая за ним, не могла не вспомнить о том, с каким спокойствием выслушал Белларион вынесенный ему здесь же несколько часов назад приговор и насколько галантно вел себя при этом. Почти неосознанно она сравнивала поведение обоих капитанов, и выводы, которые она делала, были отнюдь не в пользу Карманьолы.

— Эмоции вам не помогут, Карманьола, — наконец сказала она, и в ее тоне проскользнули неприязненные нотки.

Он как вкопанный остановился перед ней.

— А как вы думаете, мадонна, откуда они взялись? — воскликнул он.

— Может быть, это я что-то потерял или чего-то лишился? Ха! Да я волнуюсь только из-за вас.

— Из-за меня?

— Вы, наверное, не представляете себе последствия, к которым приведет бегство Беллариона и его швейцарцев. Под Мортарой стоят люди в основном из его собственной кондотты, отряда Белой Собаки, — черт побери, хорошенькое названьице! — которые безоговорочно доверяют ему, а остальных этому прожженному мошеннику не составит труда уговорить последовать за ним. Таким образом в его распоряжении окажется армия, насчитывающая около четырех тысяч человек, что существенно больше, чем осталось у нас.

Она с тревогой взглянула на него.

— Вы хотите сказать, что они могут напасть на нас?!

— Наверняка! Мы ведь уже знаем, чего он добивается. И сегодняшние события дают ему в руки прекрасный повод осуществить свои планы и выйти сухим из воды, оправдавшись, при необходимости, перед герцогом. Для него все складывается как нельзя более благоприятно — я бы сказал даже, благоприятнее некуда, — чего, увы, нельзя сказать о нас.

— В таком случае мы проиграли, — потерянно проговорила принцесса,

— Ведь мы окажемся между двух огней: с одной стороны — армия Беллариона, а с другой — мой дядя.

Но неуемное тщеславие Карманьолы не позволило ему согласиться с этим доводом.