Слезы темной воды - Корбан Эддисон (2015)

– Нет! – прорычал Ибрахим, уже не пытаясь изображать терпеливость. – Думаете, из-за того, что у вас больше оружия, из-за того, что вы американцы, а мы сомалийцы, вам удастся нас согнуть? Почитайте историю. Такая же заносчивость погубила Корфилда и Гаррисона. Наши автоматы направлены на заложников. Отходите, или мы пустим их на мясо. Вы слышите меня? Отходите, или мы пустим их на мясо!

Мозг Пола сработал молниеносно.

«Корфилд и Гаррисон? – подумал он. – Гаррисон – это американский генерал, который отвечал за сражение в Могадишо в 1993 году. Но Корфилд?» Почему-то эта фамилия показалась ему знакомой. Он покопался в памяти и вдруг вспомнил примечание в методичке, которую дал ему Фрейзер. Ричард Корфилд был британским офицером, которого послали подавить антиколониальное восстание под предводительством сомалийского муллы Мохаммеда Абдуллы Хассана в 1913 году. Когда констебли Корфилда на верблюдах атаковали дервишей Хассана, Корфилд погиб, после чего Хассан написал стихотворение на его смерть.

– Ибрахим, – сказал Пол, добавив в голос намек на отчаяние, – пожалуйста, выслушайте меня. Я не могу это сделать сам. Мне нужна ваша помощь…

Но вдруг он понял, что разговаривает сам с собой. Связь прервалась.

– Черт! – вскричал он, хлопнув телефоном по ладони.

– Он принял решение, – категорически произнес Редман. – Я высылаю лодки.

Пол, забыв о субординации, закричал:

– Вы не слышали, что он сказал? У нас больше нет преимущества! Паркерам грозит опасность. Мы должны немедленно вернуть корабль на исходное место.

– Агент Деррик, – возразил Редман, – я почти неделю наблюдаю за тем, как вы играете с этими мерзавцами в кошки-мышки, и посмотрите, к чему это нас привело. – Он включил микрофон на наушниках. – Внимание всем отрядам, говорит Арктур…

– Фрэнк, – перебил его Мастерс, пока командир «морских котиков» не успел отдать приказ, – ты согласился дать ему десять минут. Еще остается восемь. Он может передумать.

Редман тихо выругался. Потом так же быстро взял себя в руки, несомненно, подумав о молодых матросах, которые на него сейчас смотрели.

– Все отряды, приготовиться, – сказал он в микрофон и посмотрел на часы на переборке. 18: 22. – Значит, восемь минут, – рявкнул он и, открыв дверь на крыло мостика, исчез в ночи.

* * *

Наблюдение за отсчетом секунд унесло Пола в прошлое. Он снова очутился дома в Аннандейле и слушал громкое тиканье настенных часов, пока Кайл размышлял, что делать с пистолетом в руке. Вся подоплека этой минуты прошла перед его глазами, как разматывающаяся нить: годы оскорблений, пережитые братом; то, как отец смеялся над его картинами и глумился над его интересом к драме, называя ее «прибежищем голубых и неженок»; унижение, через которое прошел Кайл, когда отец за обеденным столом прочитал отрывки из его дневника, в котором тот описывал свои чувства к мальчику из своего класса; и последний удар – запрет на участие в выпускном балу из-за того, что он не захотел идти на него с девушкой. Это сломало Кайла окончательно.

Пол вспомнил, как выглядел дом в серых сумерках, когда они с Меган свернули к нему после футбольной тренировки. Он до сих пор чувствовал запах свежей краски на двери, которую он открыл и сразу услышал крики в глубине дома. Меган среагировала быстро и бросилась в стычку, чтобы защитить Кайла, но Пол остановился и прислушался, взвешивая серьезность противостояния. Отец и брат уже не раз ссорились, но исход этих ссор никогда не вызывал сомнений. На этот раз в криках Кайла звучало что-то более зловещее и опасное.

Он вспомнил сцену, открывшуюся ему, когда он вошел в комнату: мать, Эллен, плачет на диване; Джон и Кайл орут друг на друга перед камином; Меган размахивает руками и кричит отцу, чтобы он оставил брата в покое. Мать сквозь слезы попросила Пола что-то сделать, и он попытался вмешаться. Но Кайл с удивительной силой оттолкнул его и закричал:

– Уйди, Пол, это не твое дело!