Слезы темной воды - Корбан Эддисон (2015)

«Трумэн» шел в открытое море, огромные винты несли его на скорости более тридцати узлов. Пол подозревал, что, как только корабль выйдет из сомалийских вод, военные отправят эскадрилью самолетов для воздушной поддержки боевой группы во время долгого путешествия вокруг Африканского Рога. Никто точно не знал, как поведет себя правительство Сомали, да и весь мир, когда весть об инциденте распространится, но Пол не сомневался, что она вызовет противоречивые оценки и на недели займет первые полосы газет.

Они с Родригесом проследовали за военным в тесную комнату, в которой их встретил офицер-афроамериканец лет тридцати, в серо-голубом комбинезоне.

– Я коммандер Эдриан Джонсон, представитель военно-юридического управления при адмирале, – представился он. – Пока вы находитесь на борту, я буду вашим посредником. – Джонсон указал на стоявшую рядом с ним женщину в морской форме. – Это энсин Миллер. Она отнесет ваши вещи в каюту, где вы будете жить. У нас брифинг по инциденту в 22: 00, до этого времени мы свободны. Куда бы вы хотели пойти?

– Отведите нас в госпиталь, – попросил Пол. – Я хочу увидеть Квентина.

После перестрелки его разум утратил покой, как призраками, наполнился воспоминаниями, от которых он не мог отделаться. Дэниел Паркер: «Пол, они целятся в нас. Вам нужно сделать что-нибудь немедленно». Ибрахим: «Это не я нарушаю договор. Если не поторопитесь, капитан умрет». И Ванесса Паркер с неба: «Верните их домой, Пол. Верните мне мужа и сына». Полу приходилось терять заложников прежде, но еще никогда неудача не казалась такой личной. Ни один из них не возвращал его в дом в Аннандейле. Ни один не напоминал о Кайле.

Он вышел следом за Джонсоном из комнаты и последовал за ним в глубины корабля. Под полетной палубой авианосца скрывался целый мир. Как и на «Геттисберге», уровни, палубы и отделения на «Трумэне» были организованы в тройной системе координат, призванной прояснить сложное устройство корабля. Однако авианосец был столь огромен и внутренности его были до того запутанными, что мишени здесь имели скорее декоративный характер. Вскоре Пол окончательно утратил ощущение расстояния, перестал ориентироваться в пространстве и плелся за военным юристом, как груженый мул.

– Где сейчас пираты? – спросил он.

– ПВП проходят санитарную обработку в судовом лазарете, – ответил Джонсон, использовав официальное сокращение выражения «подозреваемый в пиратстве». – Переведем их в карцер, как только их отмоют. Мы приготовили аудитории для допросов. Ваши друзья из Бюро уже рвутся в бой.

«Еще бы, – подумал Пол. – Ибрахим и его команда только что наложили большую кучу на все правительство Соединенных Штатов. Они сотрут их в порошок. К тому же они уже пять дней торчат в этом муравейнике, и наконец-то у них появилась возможность чем-то заняться».

Он посмотрел на Родригеса.

– Думаю, вам стоит пойти познакомиться с мальчиками из Нью-Йорка. К разговору мне лучше быть подготовленным.

Родригес кивнул:

– С удовольствием посижу с малышами.

– Сколько еще пираты пробудут на корабле? – спросил у Джонсона Пол, когда они шли по коридору, полному овальных дверей.

– Колесики правосудия уже крутятся, – ответил представитель военно-юридического управления. – Как только доберемся до Джибути, посадим их в самолет и отправим в Штаты.

– А что «морские котики»? Им нужно будет давать показания.

Джонсон посмотрел Полу в глаза:

– Капитан Редман и его группа будут принимать участие в расследовании так, как того требует правосудие. Но их участие в этом инциденте засекречено. В интересах национальной безопасности их имена никогда не будут раскрыты, так же как истинная природа их деятельности.

«Не только пираты подвергаются санитарной обработке, – подумал Пол. – Он может вообще избежать суда. Если только… – Истина явилась ему, словно божественное откровение. – Если только правда не всплывет во время судебных разбирательств».