Слезы темной воды - Корбан Эддисон (2015)

Исмаил: Вы не слушаете, Пол. Тот, кто обманывает доверие, обязан его восстановить. Если бы вы не переместили корабль, сейчас мы были бы уже на берегу, заложники были бы у вас в руках. Вы переместили корабль. Вы должны вернуть его обратно.

Деррик: Ибрахим, вы помните, что сказали мне, когда мы разговаривали в первый раз? Вам что-то нужно, и мне что-то нужно. Вы получили то, что было нужно вам, – кучу денег и лодку, на которой можно доплыть до берега. Вы уже почти дома. Я еще ничего не получил. Мы должны помочь друг другу добиться своих целей. Подумайте над этим без спешки. Я перезвоню через десять минут.

Исмаил: Нет! Думаете, из-за того, что у вас больше оружия, из-за того, что вы американцы, а мы сомалийцы, вам удастся нас согнуть? Почитайте историю. Такая же заносчивость погубила Корфилда и Гаррисона. Наши автоматы направлены на заложников. Отходите, или мы пустим их на мясо. Вы слышите меня? Отходите, или мы пустим их на мясо!

Деррик: Ибрахим, пожалуйста, выслушайте меня. Я не могу это сделать сам. Мне нужна ваша помощь…

Когда снова наступила тишина, Ванесса поняла, что у нее дрожат руки. Все нутро ее как будто пропустили через блендер. Она не знала, куда направить свой гнев. Слова Исмаила эхом звучали у нее в голове: «Вы переместили корабль… переместили корабль… переместили корабль… Отходите, или мы пустим их на мясо… на мясо… на мясо». Ей захотелось кричать, но она не понимала, на кого именно: на правительство или на пиратов. Исмаил потребовал деньги за жизнь ее близких, и она заплатила ему все до последнего доллара. Это должно было стать выходом. Но не стало. Договор нарушили, когда она еще находилась в воздухе. Кто-то должен был заплатить за это. Но какую из сторон нужно винить?

Голос Квентина вырвал ее из штопора:

– Я помню, был свет… еще крики. Но все… как в тумане. Я не вижу… не знаю.

В это мгновение Ванесса ощутила боль в пальцах. Ариадна сжимала ее руку, как тисками. Ее мертвенно-бледные щеки были покрыты красными пятнами от слез. Ванесса высвободила руку и обняла девушку. Тепло Ариадны успокоило ее сердце.

– Ничего, – услышала она голос Пола. – Ты сделал все, что мог.

– Нет, – с му́кой произнес Квентин. – Я должен это сделать. – Потом воскликнул совсем другим тоном: – Подождите! Я кое-что вспомнил… Афиарех что-то сказал отцу. Он сказал: «Ты заставишь их слушать… или умрешь». Не помню, когда это было… Но кажется, в конце.

Эти слова Квентина направили ярость Ванессы в одну точку. Не имело значения, что Исмаил учил его сомалийским словам, или спас каких-то птиц, или проявлял доброту до того, как появились военные. Правительство могло наделать ошибок, но не они устроили бойню на яхте. Она вспомнила, как Исмаил стоял в кокпите «Возрождения», когда ее самолет пролетал над ними. Она представила его в зале суда, представила его бездушный расчетливый взгляд. В этом деле есть многое, чего она, вероятно, не поймет никогда. Но одно она уже поняла точно.

Исмаил заслуживает смерти.

Ясмин

Средняя Джубба, Сомали

15 апреля 2012 года

Ночью, темной, как вороново крыло, Ясмин взобралась на дерево хигло и спрыгнула с него по другую сторону стены. Сегодня впервые за много месяцев небо затянулось тучами, а в воздухе запахло влагой. После опустошительной засухи и голода в прошлом году облака были хорошим знаком. Они предвещали дождь. Гу – источник жизни для Сомали – не обманет их снова.

Она достала мешочек с мобильным телефоном и вздохнула с облегчением. Змейка была застегнута так же крепко, как раньше. После Джамаад влага была ее главным врагом. Если вода попадет внутрь мешочка, она уничтожит телефон и оборвет последнюю ниточку, связывающую ее с внешним миром.