Уильям и Кейт. Love story. - Роберт Джобсон

Один королевский чиновник в то время мне объяснял это так: «Трудность для принца Уильяма состоит в том, что он хочет заниматься этим с опущенной головой. Он действительно разрывается на части. Он ощущает, что впереди у него достаточно взрослой жизни, чтобы привыкнуть к той роли, которой от него требуют. И если он не поставит планку ожиданий слишком рано и слишком высоко, то со временем сможет добиться неплохих результатов».

Принц Чарльз и его советники всегда защищали Уильяма. Его ситуация, как они утверждают, коренным образом отличается от ситуации его отца, который был наследником трона уже в детстве. Но мне все это кажется риторикой. Место Уильяма в престолонаследии начертано большими буквами как в будущем, так и в настоящем. В канун его выпускного вечера общественные опросы продолжали выдавать цифры, которые буквально повергали молодого принца в отчаяние. В который раз почти половина населения Великобритании утверждала, что предпочла бы видеть на троне Уильяма, а не Чарльза: это все равно что прямой призыв перестать валять дурака и наконец-то выйти из тени. К тому моменту даже принц Гарри дал больше интервью и чаще представал перед объективами камер. Еще до последнего экзамена никто не сомневался в том, что комментаторы вот-вот примутся задавать ему неизбежный вопрос: «И что дальше, Уильям?»

23 июня 2005 года Уильям получил степень на глазах отца, приемной матери и дедушки с бабушкой, а также нескольких сотен гордых родителей других студентов. Бросая нервные взгляды по сторонам и прикусывая губу, Уильям ожидал своей очереди вместе с остальными тридцатью студентами-географами в стороне от сцены Малого зала. На нем были традиционная черная мантия с вишневой подкладкой и белый галстук-бабочка. Когда декан гуманитарного факультета, профессор Кристофер Смит, громко произнес с кафедры имя «Уильям Уэльский», принц сделал шаг вперед под бурные аплодисменты собравшихся и яркие вспышки фотоаппаратов. Чарльз и Камилла, сидевшие на нижнем балконе и до того обменивавшиеся между собой шутками и улыбавшиеся, затихли. Рядом с ними сидел герцог Эдинбургский, тщательно изучая программу мероприятия. Королева, облаченная в наряд лимонного цвета и только что оправившаяся от простуды, приняла свой привычный строгий вид.

Уильям подошел к стоявшему посреди сцены пюпитру, ухватился за его поручни с университетским гербом и поклонился сэру Кеннету Доверу, ректору Сент-Эндрюсского университета. Церемония проходила в ускоренном темпе. Как это было и с другими выпускниками, сэр Кеннет слегка прикоснулся к голове Уильяма алой «биреттой» семнадцатого века, сделанной, согласно легенде, из куска материи брюк Джона Нокса, великого пресвитерианского реформатора. «Et super te» («И на тебя»), — произнес торжественным тоном Довер слова посвящения. Затем Джеймс Дуглас, университетский беделлус (своего рода старший дворецкий), накинул на плечи принца черный университетский плащ. Этим он символически обозначил момент, когда Уильям, проучившись четыре года, стал магистром гуманитарных наук. Через несколько секунд он спустился со сцены и получил свой диплом в виде свитка. Так официально закончился важный четырехлетний период его жизни. Вместе со своими товарищами-выпускниками Уильям вышел на главную улицу города, освещенную неярким шотландским солнцем. Впереди их ожидала взрослая жизнь, полная забот.

В ожидании принца на улицах столпились сотни зевак, подобно тому как это было во время его прибытия в Сент-Эндрюс. Он добродушно пожимал руки на пути к полицейскому участку, где поблагодарил констебля Файфа за то, что тот присматривал за ним все эти годы. Несмотря на не слишком удачное начало, время студенчества прошло для него неплохо, и он получил «высшую вторую степень», в отличие от своего отца, которому пришлось довольствоваться «низшей второй» Кембриджа. Впрочем, королева наверняка заметила бы на это, что все равно не существует академических курсов подготовки глав государств.