Будущее глазами одного из самых влиятельных инвесторов в мире. Почему Азия станет доминировать, у России есть хорошие шансы, а Европа и Америка продолжат падение - Джим Роджерс (2013)

На Морнингсайд-Хайтс[16] и в кампусах колледжей это звучало громко. Академики проводят исследования, интригуют, спорят друг с другом, проводят всю жизнь в поисках возможности стать ординарным профессором. Мне вспомнилось наблюдение, которое последовательно приписывалось самым разным людям и восходит, в несколько другой форме, еще к Вудро Вильсону, но полную завершенность оно приобрело в законе Сейра (профессора политологии Колумбийского университета): «Борьба в академических кругах такая жестокая потому, что ставки слишком низкие».

Я занял предложенное место, но работал в университете всего год. Только я начал преподавать, как получил известие из Москвы: мне разрешили пробег по СССР. Теперь совершить кругосветное путешествие было возможно. Этого я и ждал, ради этого и работал почти десять лет.

Мне понравилось время, проведенное в Колумбийском университете. Вне колледжа я был очень занят и не так уж много вращался в преподавательской среде, зато тратил довольно много времени на то, чтобы помочь студентам вне аудиторных стен. Параллельно с преподаванием я вел на телевидении шоу «Погоня за прибылью с Джимом Роджерсом» на канале Financial News Network, где пять дней в неделю беседовал с гостями. FNN был первым каналом такого направления. Впоследствии его купила CNBC, что дало этой компании, по меньшей мере временно, монополию в данной отрасли.

Несколькими годами позже я был одним из ведущих передачи CNBC под названием «Мой портфель» вместе с финансовым журналистом Биллом Гриффитом. Это был все еще ранний этап эволюции финансовых телепрограмм, как, кстати, и в эволюции мобильных телефонов. Мы с Биллом вели передачу в прямом эфире, отвечали на звонки и давали комментарии, и однажды оба услышали, как раздался другой телефонный звонок.

– Это твой мобильный, – догадался Билл.

Я и не подумал отключить свой сотовый или, что было бы еще умнее, оставить его в гримерке перед выходом на сцену. Если этого недостаточно, чтобы понять, насколько малокомпетентным ведущим я был, то я добавлю, что я еще и ответил на звонок. Да, в прямом эфире.

Это была моя мама: она звонила просто узнать, как дела.

– Я только хотела проверить: ты же вроде болел.

Я сказал только:

– Мама, я сейчас не могу говорить, я сижу в телевизоре!

Да уж, я был великим тележурналистом!

Директор шоу, который был намного разумнее меня, быстро дал рекламу. Мне до сих пор припоминают эту историю…

ТОЛЬКО НА СВОЕМ пятом мотоцикле – BMW R100RT с объемом двигателя 1000 кубов, я сумел наконец осуществить свою мечту и отправиться в кругосветное путешествие. Когда русские прислали разрешение, я оставил работу и в университете, и на телевидении и вместе со своей девушкой Табитой Эстабрук, у которой был собственный BMW, собрался в путь летом 1990 года.

Мы с Табитой познакомились за пару лет до этого через мою давнюю подругу – ее маму. Она любила приключения больше, чем все мои знакомые девушки (я тогда еще не повстречал Пейдж Паркер). Табита проехала со мной на пассажирском месте по Пакистану и Индии. Она выросла на западе Манхэттена, недавно окончила колледж Амхерст, была на год младше меня (если мой возраст уменьшить наполовину!) и в то время распределяла гранты небольшого фонда в Нью-Йорке.

Отец Табиты, Ник, когда учился в Гарварде, провел как-то раз лето в Европе, колеся на тайно приобретенном BMW. Он так и не рассказал родителям о мотоцикле, который прятал в Европе. Тем не менее он твердо воспротивился тому, чтобы его дочь поехала на мотоцикле в кругосветное путешествие. Интересно, как бы отреагировал я, если бы с такой нелепой идеей ко мне обратились Хэппи или Бэби Би?