Молот и «Грушевое дерево». Убийства в Рэтклиффе - Филлис Дороти Джеймс, Т. А. Критчли (1971)

В первую неделю января явился с очередной уликой неутомимый главный претендент на награду Джон Хэррисон. И хотя его рассказ не был подтвержден, посчитали, что он достоин половины колонки в выпуске «Таймс» от шестого января. Речь шла о пропавшем орудии убийства – ноже или бритве, – которым жертвам резали горло. Если бы этот предмет удалось найти и связать с Джоном Уильямсом, то его вина подтвердилась бы. Поэтому историю Хэррисона приняли с интересом и благодарностью. Он сообщил, что тремя неделями раньше попросил Уильямса вернуть позаимствованный носовой платок. Тот сказал, чтобы Хэррисон залез в карман его сюртука и взял сам. Хэррисон запустил руку в карман Уильямса и достал новый складной нож примерно шести дюймов длины с ручкой из слоновой кости. Он спросил Уильямса, откуда у него нож, и тот ответил, что купил его днем или двумя раньше. Хэррисон вспомнил об этом случае и сказал, что с тех пор больше ножа не видел, хотя искал его – рылся в морском сундучке Уильямса и обшарил всю гостиницу «Грушевое дерево». «Таймс» в этой связи замечала:

«Во время коронерского дознания врач предположил, что, судя по характеру ран, горло несчастным жертвам с Нью-Грейвел-лейн – мистеру и миссис Уильямсон и их служанке – перерезали бритвой. Теперь ясно, что кровавые преступления были совершены при помощи ножа, тем более что Уильямс не имел своей бритвы и бриться ходил к брадобрею. И в гостинице, где он проживал, бритвы ни у кого не пропадало.

Почему-то во время предыдущих многочисленных допросов свидетелю не приходило в голову сообщить магистратам эту важную информацию».

Тем временем навели справки о Уильямсе. Магистраты полагали, и не без основания, что человек, располосовавший глотки пятерым взрослым и ребенку с такой ловкостью, словно орудовал резавший скотину мясник, вряд ли мог похвалиться мирным, небогатым событиями прошлым. Уильямсу приписывали дурную черту запускать руку в чужие денежные ящики и позволять себе вольности с женщинами. Разве не вероятно, что на его счету имеются и другие преступления, а не только оскорбительные манеры и чрезмерная фамильярность в обращении с людьми? Вспомнили показания Рихтера, который упомянул о словах капитана «Роксбургского замка». Тот предсказывал что, живи Уильямс на берегу, его непременно вздернут на виселице. Эти слова посчитали важным свидетельством и стали искать основания для такого удивительного пророчества.

В новогоднем выпуске «Таймс» появилось сообщение предприимчивого репортера о его беседе с капитаном «Роксбургского замка». Оно важно тем, что проливает свет не только на прошлое Уильямса, но раскрывает связи между теми, кто являлся главными героями трагедии.

«Опираясь на авторитетное утверждение капитана “Роксбургского замка”, можно заключить, что дурная репутация самого головореза Уильямса и по крайней мере одного из его приятелей была широко известна еще до недавних жутких убийств. Остается сожалеть, что Эбласса (ближайшего дружка Уильямса) отпустили по показаниям женщины, непосредственно заинтересованной в его судьбе. Хотя справедливости ради следует добавить, что этот факт во время его допросов магистратами, по-видимому, не всплывал.