Модный Лондон. Одежда и современный мегаполис - Кристофер Бруард (2004)

Конечно, рассуждения Мартин, в сравнении с негативными оценками, которые дают феномену Леннон, Левин, Ричардс и прочие, выглядят куда более взвешенными. Действительно, замена авангардизма удовлетворением, при помощи средств, которые предлагает культура потребления, потребности в самовыражении позволяет судить о положительной стороне, должно быть, самого устойчивого клише, ассоциирующегося со свингующим Лондоном, – «долли-бёрд». В бутиках и дискотеках нового Вест-Энда девушки могли свободно «разрушать границы, отвергать традиции, подрывать сложившиеся связи». Хотя старые консерваторы, которые видели в образе долли нечто порочное, возбуждающее, заслуживающее лишь пренебрежения, могли воспринимать происходящее как угрозу общественному порядку, для мужчин из рабочего класса, женщин, чернокожих и гомосексуалистов лондонская мода была отдушиной, пространством возможностей.

Как вспоминала Шейла Роуботэм, в те годы молодая преподавательница колледжа в Хэкни, «свингующий Лондон… не имел к нам непосредственного отношения и воспринимался как что-то из области фантазии. Однако какие-то изменения в обществе это понятие отражало. <…> Из творческого хаоса возник альтернативный способ существования, который уже не был попросту маргинальным»[426].

Торжество долли

По утверждению Джонатана Грина, «долли-бёрд» «не были какой-то уникальной чертой 1960-х годов: в XVIII–XIX веках так называли распутных кокеток, а с начала XX века – привлекательных молодых девушек»[427]. Колин Макиннес считал самоуверенную лондонскую куколку прямой наследницей смышленой девочки-подростка из рабочего класса конца 1950-х годов, которую описывал следующим образом:

Ее голова не покрыта, у нее стрижка «пикси» или начес, волосы, возможно, подкрашены. Ее лицо бледно – дневной макияж с капелькой лилово– или кремово-розового и подводкой вокруг глаз, такой, как если бы вместо дневного света было искусственное освещение. Хлопковая блузка с декольте (и короткий пиджак-блейзер, если на улице прохладно или нужно что-то с карманами). Короткая широкая юбка с восхитительными нижними юбками из плотного нейлона, или, в случае похолодания, плотно обтягивающая бедра. Бесшовные чулки и светлые туфли с острыми мысами на шпильках-стилетах, в которых даже откровенно посредственные ножки смотрятся отлично. Светлая сумочка. Держится, начиная с тринадцати лет, с завидным самообладанием[428].

Макиннес уже перечисляет множество характерных для «долли-бёрд» 1960-х годов черт: от бледного макияжа, густо накрашенных глаз до подчеркнутой холодности. Однако очарование этой предшественницы «долли-бёрд» было принципиально иного рода. Прежде всего она, в отличие от своей свингующей подруги, стремящейся выглядеть как маленькая девочка, желала выглядеть по-взрослому умудренной. Начесы, юбки сложного кроя и шпильки-«стилеты» были позаимствованы у нарядных кумиров женщин Альмы Коган, Конни Фрэнсис, Бренды Ли и юной Ширли Бэсси, продвигавших идеал лощеной сексуальности, – стиль, предложенный этими ролевыми моделями, тяготел к интернациональному промышленному гламуру, который изначально был американским. Впрочем, привлекательность этого заимствованного стиля слабеет к началу следующего десятилетия. Альтернативный иконостас кумиров молодой британки состоял из стремительно завоевывавших популярность местных знаменитостей наподобие Хелен Шапиро (гордившейся тем, что она из Хэкни, – по ее стопам пошли Сэнди Шоу из Дагенхэма и Дасти Спрингфилд из Килберна) и прочих героинь, появлявшихся на страницах нового выводка британских подростковых журналов вроде Rave, Teen Scene и Petticoat.