Модный Лондон. Одежда и современный мегаполис - Кристофер Бруард (2004)

В этом описании переплетаются великолепие и размах готической архитектуры, роскошные диковинки современных путешествий и развлечений и какая-то мелкобуржуазная незамысловатость, о которой свидетельствует сравнение с чайницами и сургучной печатью. Но в конечном итоге все эти ухищрения оказались напрасными, поскольку «воображения организаторов хватало только на эту россыпь роскошных деталей, [и] они даже не пытались расположить выставленные на продажу товары каким-то иным манером, нежели в любом другом приличном британском магазине»[273].

Если не считать универмага Selfridges, обязанного своим свежим и привлекательным имиджем американскому менеджменту, удовлетворить требованиям Монтизамберт относительно изобретательного подбора и экспонирования ассортимента на всей Оксфорд-стрит мог, пожалуй, только универмаг Marshall & Snelgrove. Сравнивая его интерьеры с «пещерой Аладдина», она хвалила и его политику, предполагавшую размещение «товаров в беспорядке и избытке… буйство ослепительных расцветок… шелка и декоративные подушки, изумительной красоты лампы, нефритовые и аметистовые украшения… нагромождаются с нарочитой небрежностью, которая и является самым коварным искушением»[274]. Щеголявшие броскими фасадами универмаги на Оксфорд-стрит стремились избегать показного блеска, когда дело доходило до товара, и обслуживали вкусы большинства британцев, обращавших внимание на стоимость, качество и серьезность обслуживания. Тельма Бенджамин хорошо знала вкусы своей аудитории, когда рекомендовала читателям Daily Mail мужские костюмы из универмага Debenham and Freebody на углу Уигмор-стрит, «скроенные и пошитые настоящими мастерами портновского дела», и писала, что «на мой вкус, их перчатки достойны всевозможных похвал… Они исключительно скроены»[275]. Такое мнение соответствовало скромной позиции самого магазина, который упирал на «английский характер и индивидуальный подход… Большая часть товаров этого торгового дома производится в мастерских при универмаге, и клиенты могут быть уверены в их соответствии высочайшим стандартам… Цены варьируются, и в продаже всегда имеется богатый ассортимент готовой одежды по вполне умеренным ценам»[276].

Вдали от суеты Мэрилебона другие крупные магазины предлагали своим разборчивым клиентам не менее добротные товары, словно бы подтверждая слова Бенджамин о том, что «за англичанками закрепилась слава строго одетых женщин, и, возможно, именно поэтому английские модели одежды для загородного отдыха и спорта не имеют себе равных»[277]. В универмаге Fortnum & Mason на Пиккадилли, в знаменитом отделе женской одежды, руководимом Уинифред Модсли, кардиганы, твидовые юбки и подобранные в тон трикотажные блузы, замшевые и вельветовые куртки для гольфа, а также одежда для путешествий были разложены на дубовых столах и скамьях, вызывавших в сознании образ окруженного рвом особняка, в котором женщины из среднего класса видели свой идеал. Но точнее всего настроения и чаяния потребителей-буржуа (таких, как миссис Минивер) поняли в компании Jaeger, имевшей собственный магазин все на той же Оксфорд-стрит. Прежде считавшееся чудаковатым и неизящным, шерстяное белье этой фирмы вновь вошло в моду в 1930-е годы на волне популярности спортивного стиля одежды. Типичная рекламная брошюра фирмы, изданная в 1934 году, изображала женщину в твидовой накидке с клюшками для гольфа за плечами, сходящую с поезда. Просторечный рекламный текст был обращен к респектабельным провинциалам, которым отныне не составляло труда добраться до лондонских улиц: