Выживший роман о мести - Майкл Панке (2002)

Через несколько минут вошел Рыжий Конь. Вдвоем с шаманом они осмотрели раны и перекинулись словом-другим, вроде бы одобрительно. Гласс, указав на спину, вопросительно поднял брови – мол, все в порядке? Рыжий Конь сжал губы и утвердительно кивнул.

Позже в тот день они собрались в хижине Рыжего Коня. Объясняясь знаками, жестами и рисунками на песке, Гласс сумел растолковать, откуда шел и куда направляется. Слова «форт Бразо» Рыжий Конь вроде бы понял – и, когда индеец нарисовал карту, в точности показывающую положение форта на слиянии Миссури с рекой Уайт, Гласс энергично закивал. Рыжий Конь что-то сказал воинам, собравшимся в хижине, но поскольку языка Гласс не понимал, то до самого сна обдумывал, не уйти ли из лагеря в одиночку.

Наутро он проснулся от конского ржания за стеной шаманской хижины: Рыжий Конь с тремя воинами, знакомыми Глассу по деревне арикара, сидели верхом, один из младших держал в поводу пегую лошадь без седока.

Рыжий Конь что-то сказал и махнул рукой в сторону лошади. Когда край солнца оторвался от горизонта, всадники тронулись на юг, к форту Бразо.

Глава 14

5 октября 1823 года

Джима Бриджера чутье не подвело – совет не поворачивать на восток вдоль Малой Миссури, данный им Фицджеральду, оказался верным. Солнечные сполохи на западе еще не померкли, а двое путников уже дали сигнальный выстрел из винтовки, предупреждая своих о приближении к форту Юнион. Капитан Генри выслал им навстречу провожатого.

Трапперы пушной компании Скалистых гор глядели на них с мрачным почтением. Кентуккскую винтовку Гласса Фицджеральд нес гордо, словно знак скорби по павшему товарищу; при виде ее Жан Путрен перекрестился, кое-кто снял шляпу. Хоть никто не надеялся, что Гласс выживет, известие о его смерти встретили горестно.

Рассказ Фицджеральда слушали в бараке, выделенном трапперам для сна. Бриджер не уставал поражаться наглости и искусности, с какими Джон Фицджеральд плел россказни на публику.

– Весь отряд знал, к чему идет. Не буду врать, я не был ему другом, но такого человека есть за что уважать. Закопали мы его поглубже, камнями завалили, чтоб надежнее. Честно сказать, капитан, я спешил, хотелось нагнать отряд, да Бриджер сказал – надо, мол, крест поставить.

Бриджер вскинул глаза, ужаснувшись такому беззастенчивому вранью. Два десятка лиц обернулись в его сторону, кто-то серьезно кивнул, одобряя поступок. «Боже, только не это», – мысленно взмолился Бриджер, не в силах вынести обращенные к нему взгляды. Уважение, о котором он всегда мечтал, теперь жгло его как огнем, – пора было прекратить этот стыд, это нагромождение лжи – его собственной лжи.

Краем глаза он ухватил ледяной взгляд Фицджеральда, но собрался с силами и набрал было воздуху, ища нужные слова, – как вдруг раздался голос капитана Генри.

– Молодец, Бриджер. Я в тебе не сомневался.

Вокруг согласно закивали, и у Джима перехватило горло. Слова остались невысказанными, он виновато опустил глаза.

Глава 15

9 октября 1823 года

Претензии форта Бразо называться фортом были, мягко говоря, не вполне заслуженными. Что бы ни руководило основателем – тщеславное желание присвоить местности фамильное имя или надежда на то, что врагов устрашит сам статус форта, – в любом случае название мало соответствовало действительности.

Весь форт Бразо состоял из бревенчатого дома, грубой пристани и столба для привязывания лошадей. О военном предназначении дома говорили только прорезанные вместо окон бойницы – впрочем, отсутствие окон не столько спасало от вражеских стрел, сколько мешало солнечным лучам попадать внутрь.