Сказание о Кербеле - Мехди Газали (2016)

С самого утра Хусейн сражался подобно льву. Но теперь силы покинули его, и он говорил: «Ох, жажда! Ох, беспомощность!»

От жажды Имам даже не видел неба. Он ничего не мог видеть, кроме дыма.

Ох, жажда! Ох, беспомощность!

* * *

Амр Саад вышел вперед. И когда обессиленный Имам упал на землю, он сказал: «Чего же вы еще ждете? Заканчивайте свое дело!»

Но враги боялись даже приблизиться к Хусейну. Хули, сын Йазида, подошел, чтобы отрубить Имаму голову. Но, оказавшись в шаге от Имама, он ощутил сильную дрожь в руках и теле и вернулся обратно. И Санан, сын Унса, также не смог этого сделать, пока, наконец, не подошел сам Шемр. Никто ведь не мог убить внука Пророка.

* * *

Так Имам стал мучеником.

Его рубашку взял Исхак, сын Хивы. Чалму – Ахнас, сын Муршида, а обувь – Асвад, сын Халеда, кольцо – Бадждаль, сын Салима.

Бадждаль, дабы поскорее заполучить добычу, ибо он не мог снять кольцо с пальца Имама, отрезал палец и забрал его вместе с кольцом.

Амр Саад тоже подошел и взял себе доспехи Хусейна.

Эти люди были лишены стыда и совести.

* * *

Конь Имама, Зуль-Джанах, весь в крови и ранах, вернулся с пустым седлом к шатрам. И когда женщины заслышали его ржание, они вышли из шатров, чтобы встретить Хусейна, однако поняли, что именно этот момент и положил начало их плену и сиротству.

Даже Зуль-Джанаху не под силу было это вынести. Он вернулся в стан врагов и напал на них, топча их копытами. Амру Сааду, убившему внука Посланника Аллаха, хотелось сохранить для себя этого коня, бывшего одним из коней самого Пророка, и потому он приложил усилия, чтобы поймать скакуна, но ничего у него не вышло. Тогда он отправил сорок человек, чтобы они схватили коня и убили его.

Зуль-Джанаху после хозяина никто другой не люб был, да и жить ему больше не хотелось, жизнь стала для него бессмысленной. Его убили. То было удивительное животное, друг Господина всех мучеников, мученика Кербелы. Он был больше человеком, нежели многие другие, двуногие, кто находился тогда на поле битвы.

* * *

Амр Саад закричал: «Кто проедет по телу Хусейна на своем коне и раздавит его?»

Вызвались добровольцами двое, чтобы выслужиться перед Амром Саадом. Но и Амр Саад тоже хотел выслужиться перед Убайдуллой ибн Зийадом. А тот, в свою очередь, – перед Йазидом.

Те двое были из незаконнорожденных. Убайдулла и Йазид и тут были опозорены.

Асид, сын Малека, был одним из тех двоих. Он как-то потом в Куфе рассказывал: «Мы проехали на больших и быстроногих конях по телу Хусейна!»

Но Ибн Зийад наградил их не так уж щедро. Те двое, утратившие прощение в будущей жизни, и на этом свете не получили ничего стоящего.

* * *

Если хотели узнать, кто именно был убит, то смотрели на его лицо либо на одежду, перстни, какие-то особые приметы…

Но те безбожники отрубили Хусейну голову, сняли с его тела одежду и даже кольцо с пальца унесли, отрезав сам палец.

Только тогда Зейнаб поняла, почему ее брат непременно хотел надеть свою старую одежду.

* * *

У каждой раны есть своя история.

После событий Ашуры, в момент погребения Имама Хусейна, люди из племени Бани Асад увидели на его теле следы от старых ран и спросили у Имама Саджада: «Что это за раны?»

Имам Саджад ответил им: «Это следы от тех мешков с продовольствием, что мой отец таскал на плечах вдовам, сиротам и беднякам».

У каждой раны есть своя история.

* * *

Саджад, похоронив отца и засыпав могилу землей, провел по земле пальцем и написал: «Это – могила Хусейна, сына Али, внука Абу Талиба, который погиб, страдая от жажды».

* * *

Мухаммад Ханафийа, брат Имама Хусейна, не имел никаких известий, вернулся ли караван из Медины. Ему было плохо настолько, что ему даже не стали сообщать о гибели Имама. И когда прибыл караван, то весь народ с плачем и воем отправился за город, навстречу ему, чтобы выразить сочувствие и скорбь.