Голод. Пан. Виктория (сборник) - Кнут Гамсун (1894, 1898)

Я сначала подхожу еще на несколько шагов и только тогда говорю:

– Привет вам, дева красоты!

Ее передергивает от этой игривости. Ах, я сам не соображал, что говорю! Она улыбается робко и смотрит на меня.

– Вы были в горах? – спрашивает она. – Так, значит, вы промокли. Вот у меня платок, возьмите, он мне не нужен… Нет! Вы не хотите меня знать. – И она опускает глаза и качает головой.

– Платок? – отвечаю я и морщусь от злобы и удивленья. – Да вот у меня куртка, не хотите ли? Она мне не нужна, я все равно отдам ее первому встречному, так что берите, не стесняйтесь. Любая рыбачка с радостью ее возьмет.

Я видел, что она ловит каждое мое слово, она вся напряглась, и это вовсе к ней не шло, у нее оттопырилась нижняя губа. Она так и стоит с платком в руке, платок белый, шелковый, она сняла его с шеи. Я стаскиваю с себя куртку.

– Бога ради, скорее наденьте куртку! – кричит она. – Зачем вы, зачем? Неужто вы так на меня сердитесь? О Господи, наденьте же куртку, вы промокнете насквозь.

Я натянул куртку.

– Вам куда? – спросил я безразлично.

– Да так, никуда… Не пойму, зачем было снимать куртку…

– Куда вы подевали барона? – спрашиваю я далее. – В такую погоду граф едва ли на море…

– Глан, я хотела вам сказать одну вещь…

Я обрываю ее:

– Смею ли просить вас передать поклон герцогу?

Мы глядим друг на друга. Я готов оборвать ее снова, как только она раскроет рот. Наконец у нее страдальчески передергивается лицо, я отвожу глаза и говорю:

– Откровенно говоря, гоните-ка вы принца, мой вам совет, йомфру Эдварда. Он не для вас. Поверьте, он все эти дни прикидывает, брать ли вас в жены или не брать, что для вас не так уж лестно.

– Нет, не надо об этом говорить, ладно? Глан, я думала о вас, вы готовы снять с себя куртку и промокнуть ради другого человека, я к вам пришла…

Я пожимаю плечами и продолжаю свое:

– Взамен предлагаю вам доктора. Чем не хорош? Мужчина во цвете лет, блестящий ум. Советую вам подумать.

– Выслушайте меня. Всего минуту…

– Эзоп, мой пес, ждет меня в сторожке. – Я снял картуз, поклонился и опять сказал: – Привет вам, дева красоты.

И я пошел.

Тогда она кричит, кричит в голос: