В плену желания - Джорджетт Хейер (1962)

– Мушки вышли из моды еще до твоего рождения, – отрезала почтенная вдова. – Джейн! Теперь можешь ступать… Погоди! Подай-ка мне трость… из черного дерева… Да, эту… И скажи Уильяму, чтобы он тотчас же явился. На этих скользких ступенях меня обязательно надо поддерживать. – Стоило безмятежной служанке прикрыть за собой дверь, леди Стейвли повернула голову к Кресси и требовательным голосом спросила: – И где ты пропадала столько времени, мисс?

– Гуляла по розарию с лордом Денвиллом, мадам, – ответила внучка, нисколько не смутившись от резкости слов бабушки.

– Гм-м…

Пожилая леди, внимательно разглядывая в зеркале свое изборожденное морщинами лицо, взяла скрюченными пальцами пуховку и нанесла на дряблые щеки последний слой пудры.

– Даже не поинтересовалась, нужна ли ты мне…

– Я знала, что не нужна, бабушка, – бесстрашно глядя на старуху, ответила Кресси. – Вы мне сказали, чтобы я не вертелась у вас перед глазами, ибо это может довести вас до мигрени, вот я и решила не докучать вам. Кроме того, бабушка, коль скоро леди Денвилл печется о вашем удобстве, мне рядом, полагаю, делать нечего.

– Амабель Денвилл – всего лишь симпатичная глупышка, – без обиняков заявила вдова, – всегда была и навсегда такой останется. – Взглянув на свое отражение в зеркале, старуха задумчиво подвигала челюстью. – Настанет день, и она превратится в такой же мешок с костями, как и я. Однако, девочка моя, если бы хоть одна из моих дочерей обладала десятой долей ее очарования, я бы непрестанно благодарила Бога за его милость. Помоги мне подняться из этого кресла. Мне сейчас следовало бы лежать в постели с тарелкой жидкой овсянки на подносе, но я спущусь вниз и даже поиграю с Козмо Клиффом в триктрак,[37] если, конечно, хватит сил… Боюсь только, мне не преодолеть этих крутых ступенек… Слишком я стара, чтобы трястись по деревенским дорогам. Могу лишь надеяться, что ты не забыла – все это ради тебя…

Ворчание старухи ничего хорошего не предвещало. Ее настроение продолжало портиться до тех пор, пока они не спустились к ужину. Внезапному смягчению нрава пожилой леди способствовало кулинарное искусство мистера Долиша. Не зря он запросил за свои услуги столь высокую плату: этот искусник не только знал, что следует предложить почтенной матроне, но и сумел на высшем уровне сервировать грандиозный ужин из двух полных перемен, включающих полдюжины блюд, не считая трех десятков антре и салатов. Вдовствующая леди, приободрившись после супа из свежего зеленого горошка, позволила уговорить себя испробовать кусочек палтуса и несколько ломтиков мяса молодого оленя, зажаренного целиком и поданного к столу с соусом шеврей. Напоследок леди Стейвли отведала спаржи, срезанной и принесенной в кухню огородником за десять минут до того, как мистер Долиш готов был ее приготовить. Спаржа казалась настолько сочной, что пожилая леди не преминула сделать Киту комплимент за искусство его повара. В своей весьма прямолинейной манере она сообщила собравшимся за столом, что слишком объелась и, наверное, ночью не сможет сомкнуть глаз. Впрочем, видно было, что когда почтенная вдова покидала столовую, то смогла обойтись без посторонней помощи и выглядела не столь измученной и дряхлой, как прежде.