Невидимая связь - Сандра Браун (1984)

Лейни поверить не могла, что позволяет ему все это. Страсть – одно, она не требует эмоций. Всякий может ее испытывать. Но спать с кем-то, просто спать – это почти обет. Клятва верности. Эмоциональные обеты означают риск, который она не может себе позволить. А давать мужчине даже самые незначительные обеты – немыслимо. У него есть власть над ней. Он сильнее. И остается чужим человеком. Но, боже, каким знакомым чужаком!

Она наслаждалась дуновением его дыхания. Тепло, исходившее от него, пронизывало ее тело. Ночь была не такой темной и одинокой, потому что он рядом. Кто-то вместе с ней слушал ночные шумы, не казавшиеся такими пугающими. Еще одна ночь с ним ей не повредит.

Она с чистой совестью заснула.

5

Однако утром она была вынуждена оправдать свои действия. Вчерашние рассуждения казались при свете дня не такими убедительными. Пока она поспешно принимала душ и красилась, успела немного отрезветь и снова была раздосадована своим поведением. Почему она позволила ему спать рядом, держать ее в объятиях?

Один раз, когда ребенок снова растревожился и стал толкаться, она заворочалась, пытаясь принять удобную позу, мысленно уговаривая его расслабиться и дать отдых, в котором она так нуждалась.

Дик прижал ее к себе и прошептал:

– Все в порядке?

– Мне нужно в ванную.

Она вырвалась, откинула одеяла, поковыляла в ванную, после чего вернулась, торопясь поскорее оказаться в тепле. Тепле, исходившем от Дика.

Он снова обнял ее и притянул к своему жесткому телу, пробормотав:

– Опять Скутер разбушевался?

– Да, – вздохнула она, устраиваясь поуютнее.

Дик положил ладонь на ее живот и стал растирать, явно заворожив ребенка не меньше Лейни, потому что тот утихомирился и позволил матери задремать.

В последний раз посмотревшись в зеркало, прежде чем выйти из спальни, она призналась себе: как хорошо, когда кто-то делит с тобой радости и неудобства!

Когда будильник зазвонил, Дика не было в постели. Она застала его на кухне.

– Что это? – спросила Лейни, входя в залитую солнцем комнату.

Он намазывал маслом кусочек тоста.

– А как насчет «доброго утра»? – спросил он, подходя и целуя ее в щеку. – Отвечаю: это завтрак.

– Я не завтракаю. Может быть, тост и кофе.

– Недостаточно для тебя и Скутера.

Он показал на стул.

– Лучше начинай, иначе школьный ад начнется без тебя.

Она взглянула на тарелку и застонала. Яичница-болтунья, бекон, два кусочка тоста, грейпфрутовый сок и кофе.

– Я не съем столько!

Но его неумолимое лицо говорило о том, что спорить бесполезно. Прошлой ночью он заставил ее съесть гору спагетти и сейчас не станет слушать никаких протестов.

Она обреченно положила сумочку и портфель с книгами на свободный стул и села.

Когда она, по его мнению, наелась, он вышел завести ее машину, чтобы Лейни не пришлось возиться с капризным двигателем, да и салон согрелся.

На пороге он помог ей надеть и застегнуть пальто. Она извинилась за то, что снова оставляет его с грязной посудой. Но он небрежно отмахнулся.

– Надень перчатки! Утро холодное. Мне придется что-то сделать с твоей машиной. Старое разболтанное корыто!

Дыхание паром вырывалось из его рта, и солнце переливалось в серебряных волосах. Она вдруг осознала, что буквально нежится в знаках его внимания. Но это долго не продлится. И чем скорее он исчезнет из ее жизни, тем будет лучше.

– Дик, нам нужно поговорить.

– Мы говорим.

– Я серьезно.

– Я тоже. Веди машину осторожнее.

– Ты говоришь, но слушать не желаешь! Пообещай, что не распакуешь свои вещи! Пообещай!

– Обещаю! – воскликнул он, с пылким поцелуем. – А теперь беги. Я не хочу, чтобы ты превышала скорость, боясь опоздать.