Ореховый лес - Мелисса Алберт (2018)

Моя приемная сестра была сексуальной, миленькой, никогда не затыкавшейся кисонькой, рядом с которой я чувствовала себя нелепой нескладехой. Одри потянулась; она была одета в спортивные шортики и короткий топик и даже дома умудрялась напускать на себя томный вид. Сейчас она сидела за ноутбуком и прокручивала на экране какой-то длинный каталог. Через ее плечо я разглядела фотографии женщин в дорогих костюмах. Одри снова заказывала себе одежду, которую она, как всегда, с трудом узнает, когда покупки будут доставлены. Я невольно подумала об игроках в казино.

– Опять изображаешь супергероиню? – спросила Одри бодрым голосом. – Ну как, удалось спасти мамочку от моего отца-злодея?

Я плюхнулась в кресло напротив нее.

– Гарольд для злодея слишком скучный. Он просто недостаточно хорош.

Это заставило ее оторваться от компьютера. Глаза ее казались черными в бледном свете экрана.

– Значит, ты считаешь, что мой папа недостаточно хорош для твоей матушки? – два последних слова она произнесла как какое-то ругательство. – Если бы не он, ты бы до сих пор жила в машине. И носила бы джинсы из «Уолмарта»[4].

Меня впечатлило, что она вообще запомнила название «Уолмарт». Я злилась на себя, что хотя бы раз в жизни рассказала ей что-то правдивое.

– Да ладно, нам случалось жить и в бытовках, – сообщила я. – И в трейлерах. А однажды вообще в гараже.

Одри подхватила игру.

– Однажды мне пришлось так долго ждать доставки трюфельных фрикаделек, что они остыли по дороге. И я их сразу выкинула.

– Однажды у нас в машине разбилось стекло, и Элла заклеила его скотчем и закрыла дыру куском картона.

Одри тихонько вздохнула, рука ее все еще лежала на клавиатуре.

– Однажды папа купил мне яхту и назвал ее «Моя Одри». Но он забыл встроить туда залу для танцев, так что я обиделась и утопила яхту.

– Однажды… – в моей голове вспыхнул яркий образ – тройной удар злой судьбы, из-за которого нам пришлось уехать из Чикаго. Я закрыла глаза, чтобы изгнать воспоминание, потом резко встала. – Ладно, ты победила.

Одри помрачнела и снова уставилась в свой ноутбук.

– Спокойной ночи, сестричка, – буркнула она мне в спину.

– Ночи, Одри, – отозвалась я, но слишком тихо, так, что она не расслышала.

Проходя мимо спальни Эллы и Гарольда, я прислушалась – там было тихо. Я попыталась вслушаться в тишину, прочесть ее тайны – но сквозь резную дубовую дверь это было трудно. Так что я продолжила свой путь в гостевую комнату, которую Гарольд наскоро приспособил для меня.

Каждое утро я забывала свой карандаш для подводки глаз на краю раковины в своей личной уборной. Я оставляла на кровати открытые книги, носки – под одеялом, сброшенные джинсы – гармошкой на полу. Каждой ночью все это исчезало, возвращалось обратно на туалетный столик, в гардероб, на книжные полки. Просыпаться в доме Гарольда – все равно что угодить в День Сурка. Что бы я ни делала, мне не удавалось оставить ни следа.

Чистя зубы, я старалась не смотреть в глаза своему отражению. Потом забралась в постель с томиком «Слепого убийцы», потому что, если у вас под рукой нет книги, которую вы хотите, всегда можно взамен захотеть книгу, которая у вас есть. Но на тексте сосредоточиться не удавалось, и в конце концов я сдалась и переключилась на перо, расческу и кость из кармана моего рабочего фартука. Некоторое время я просто подержала их на ладони, а потом убрала в бархатный мешочек, где раньше лежали фишки для «Эрудита», и положила все это в школьный рюкзачок.