Terra Incognita: Затонувший мир. Выжженный мир. Хрустальный мир (сборник) - Джеймс Грэм Баллард (1962, 1964, 1966)

Останутся они или нет, но Керанс решил делать вид, что они уходят вместе со всеми: каждую минуту из последующих трех дней следовало потратить на увеличение запасов; нужно было тайком унести со складов базы как можно больше необходимого оборудования. Керанс все еще не принял окончательного решения – вдали от Беатрис его нерешительность вернулась (он уныло размышлял, насколько искренне говорила она с ним – Пандора, с ее смертоносным ртом и с ящиком, полным желаний и разочарований, с легко открывающейся и столь же легко захлопывающейся крышкой), но хотя эта нерешительность ясно отражалась у него на лице и доставляла ему большие мучения, а Риггс и Бодкин легко могли определить ее причины, он тем не менее решил оттягивать решение до последней возможности. Хотя он и не любил эту базу, он знал, что вид уплывающей базы подействует на него как мощный катализатор страха и паники, и тогда любые отвлеченные причины его отказа уехать потеряют всякую силу. Год назад он случайно остался в одиночестве на небольшом рифе. Ему пришлось проводить дополнительное геомагнитное исследование, и он не услышал сирену, так как снимал показания приборов в глубоком подвале. Когда 10 минут спустя он выбрался из подвала и обнаружил, что база находится в 600 ярдах от берега и это расстояние все увеличивается, он почувствовал себя, как ребенок, внезапно лишившийся матери. С огромным трудом подавил он панику и выстрелил из своего сигнального пистолета.

– Доктор Бодкин просил меня направить вас в лазарет, как только вы появитесь, сэр. Лейтенанту Хардману сегодня утром стало хуже.

Керанс кивнул и осмотрел пустую палубу. Он пообедал с Беатрис, зная, что база все равно в эти часы после полудня пустует. Половина экипажа находилась на катере Риггса или в вертолетах, остальные спали в своих каютах, и он надеялся спокойно осмотреть склады и арсенал базы. К сожалению, Макреди, эта сторожевая собака полковника, шел за ним следом, готовый сопровождать его до лазарета на палубе В.

Керанс старательно осматривал пару комаров-анофелесов, пробравшихся через проволочную сетку перед ним.

– Все еще пробираются, – указал он на них Макреди. – А что слышно насчет второго заграждения, которое вы должны были установить?

Сбивая комаров фуражкой, Макреди неуверенно огляделся. Второй ряд экранов из проволочной сетки вокруг всей базы был любимым проектом полковника Риггса. Время от времени он приказывал Макреди выделить для этой работы людей, но так как эта работа означала пребывание на неудобных деревянных козлах под прямыми солнечными лучами в облаке москитов, до сих пор было установлено только несколько секций вокруг каюты Риггса. Теперь, когда они постепенно двигались на север, необходимость во втором ряде ограждений вообще отпадала, но пуританская совесть Макреди не могла успокоиться.

– Сегодня же вечером я вышлю людей, доктор, – заверил он Керанса, доставая из кармана ручку и блокнот.

– Не торопитесь, сержант, но если более важных дел не найдется, полковник будет доволен. – Керанс оставил сержанта, осматривавшего металлические жалюзи, и пошел по палубе. Когда Макреди не мог его видеть, он свернул в первую же дверь.

На палубе С, самой низкой из трех палуб, составлявших базу, находились каюты экипажа и камбуз. Два или три человека были в каютах, но кают-компания была пуста, в углу, на столе для настольного тенниса, тихо звучала музыка из радиоприемника. Керанс подождал, прислушиваясь к редким ритмам гитары, перекрываемым отдаленным гулом вертолета, кружившегося над соседней лагуной, затем по центральному трапу спустился в трюм, где находились мастерские базы и арсенал.

Три четверти трюма были заняты двухтысячесильным дизелем, вращавшим два винта, и резервуарами с маслом и авиационным бензином; мастерские частично переместили на палубу А, так как там пустовало несколько помещений, а механикам, обслуживающим вертолеты, удобнее было находиться наверху.