Самоубийство сверхдержавы - Патрик Бьюкенен (2011)

«[Пэйлин] отстаивает простые истины: вымирание белой негородской Америки, которая постоянно плачется и купается в жалости к себе самой, наблюдая, как страна мчится в двадцать первый век и оставляет ее позади… Волна, которую она хочет оседлать, это волна громкого, резонансного негодования жертв»{1001}.

Рич подразумевал под «уязвленным» народом тех, кто цепляется за свои Библии, двуличие и оружие; Обама так отозвался о них на закрытом мероприятии по сбору средств в Сан-Франциско, когда объяснял, почему белые в Пенсильвании его не поддерживают. Обида, к которой обращается Пэйлин, пишет Рич, набрасывая карикатурное изображение средней Америки, «отчасти коренится в расовых вопросах»:

«Когда Пэйлин назвала Аляску «микрокосмом Америки» – это случилось в предвыборную кампанию 2008 года, – данное утверждение опровергало подтверждаемую статистикой реальность, что крошечное чернокожее и испаноязычное население ее штата не представлено в органах власти. Она выступала за «настоящую Америку», и идентичность этой нереальной Америки не приходилось разъяснять аудитории, настроенной на общую волну с оратором»{1002}.

Кое в чем Рич абсолютно прав. За две недели после приглашения Пэйлин Маккейн, отстававший от соперника на восемь процентов, вдруг вырвался вперед на четыре процента – в первый и единственный раз за всю кампанию. «Уязвленные» люди, над которыми насмехался Обама, которые помогли Хиллари одержать сокрушительную победу в Пенсильвании, Западной Виргинии и Кентукки, внезапно переметнулись к Джону Маккейну.

Все, о чем говорилось выше, указывает на стратегию, которой республиканцам следует придерживаться, на стратегию, направленную на увеличение доли партии среди белого христианского населения, направленную на повышение явки этих избирателей на участки за счет конкретных лозунгов, конкретной позиции по социальным, культурным и моральным вопросам, стратегию, направленную на справедливое представительство для формирующегося белого меньшинства. Если партия не будет поддерживать нью-хейвенского пожарного и кембриджского полицейского (напомню имена – Фрэнк Риччи и Джеймс Кроули соответственно), у нее нет будущего. Пусть Говард Дин пренебрежительно именует республиканцев «белой партией», почему республиканцы должны стыдиться того факта, что они выражают интересы потомков тех, кто основал эту страну, кто строил и защищал Америку с самого ее рождения?

В 2009 году Виргиния и Нью-Джерси указали путь остальным штатам. В Виргинии кандидат-республиканец на пост губернатора Боб Макдоннелл получил 9 процентов голосов чернокожих – против 8 процентов этих голосов у Маккейна. В общем, результат одинаково низкий. Зато доля белого электората выросла с 70 процентов в 2008 году до 78 процентов в 2009 году, и Макдоннелл получил 67 процентов их голосов – против 60 у Маккейна. То есть Макдоннелл превратил шестипроцентное поражение Маккейна в «старом доминионе»[244] в победу Республиканской партии с преимуществом в 17 процентов.

В Нью-Джерси республиканец Крис Кристи получил 9 процентов голосов чернокожих против 8 процентов у Маккейна. Зато Кристи завоевал 59 процентов голосов белых против 50 процентов Маккейна и стал губернатором.

В январе 2010 года Скотт Браун наконец-то разрушил «вековое проклятие», получив место в Сенате – чего не случалось почти шестьдесят лет, после Джона Ф. Кеннеди и его брата Эдварда. Как Брауну удалось превратить 26-процентное торжество Обамы над Маккейном в свою 6-процентную победу над генеральным прокурором Мартой Коукли? Очень просто – за счет тех самых белых голосов, которые на федеральном уровне массово собрал Обама.