На пороге чудес - Энн Пэтчетт (2011)

— Мистер Фокс идиот, раз послал его сюда. В жизни я не видела другого человека, так плохо пригодного для жизни в джунглях, и это говорит о многом. Жара, насекомые, даже деревья наводили на него ужас. И вот, когда человек приезжает туда, где ему плохо, где его не хотят видеть, он должен проявить здравый смысл и вовремя уехать. Доктору Экману не хватило здравого смысла. Он твердил мне, что компания требует, чтобы я показала мои записи, чтобы я ускорила ход моих исследований, допустила к ним других специалистов. Что компания намерена перевести в Миннесоту большую часть работ. При обоюдном согласии сторон весь наш с ним разговор мог бы уложиться в полчаса или час. Но доктор Экман не собирался верить мне на слово, а хотел все увидеть своими глазами, проследить весь ход моей работы, выявить причины плодовитости женщин лакаши. Он отказывался поддаваться болезни…

Маленький человечек в грязном белом фартуке выскочил из кухни с двумя тарелками желтого риса. Лежавшие на рисе куски цыпленка лоснились жиром и отслаивались от кости. Официант поставил одну тарелку перед доктором Свенсон, другую перед Истером. Лицо мальчишки озарилось радостью, когда он увидел свой ужин.

— Мы с Истером очень проголодались. А еще он любит курятину, но у нас не получилось выращивать цыплят, — сказала доктор Свенсон и похлопала мальчишку по руке.

Получив такое разрешение, он взялся за вилку и стал отрывать кусочки мяса, придерживая косточку двумя пальцами. Она опять похлопала его по руке и показала на нож.

— Хорошими манерами Истера мы обязаны доктору Экману. Честно говоря, прежде я не делала на этом акцент. У лакаши правила этикета отличаются от наших, и я не вмешивалась. А доктор Экман много занимался с ребенком. Вероятно, он скучал по своим… — Она замолчала и с вопросом взглянула на Марину.

— Сыновьям, — подсказала Марина. — У него трое сыновей.

Доктор Свенсон кивнула:

— Ну, вот видите. Прежде я не думала об этом, но, несомненно, моя симпатия к доктору Экману во многом была вызвана его добрым отношением к Истеру.

Вернулся первый официант и положил перед Мариной кусок торта «Три молока».

Она покачала головой.

Сейчас она думала о трех мальчишках на диване, об их остром слухе, из-за которого взрослые вынуждены разговаривать в кладовке и шепотом.

— Я заказала это для вас, — сообщила доктор Свенсон и взмахом руки отпустила официанта. — Вкусный торт. Как раз к этому вину.

Марина заметила, что Истер не может оторвать глаз от ее десерта и разрывается между своим блюдом и желанием попробовать торт.

— Андерс долго жил у вас до своей болезни?

— Трудно сказать, ведь я не знаю, когда он заболел. Возможно, это могло произойти еще в Манаусе. Я не знала доктора Экмана до этого. Возможно, я и не видела его здоровым.

— Видели, — возразила Марина. — Перед вашим отъездом в Бразилию вы встречались с ним в «Фогель». Он входил в экспертный совет, ведавший финансированием вашего проекта.

Тогда ведь Андерс был уверен, что понравился доктору Свенсон.

Исследовательница кивнула и на мгновение полностью переключила внимание на цыпленка.

— Да, конечно, он говорил мне об этом. Но я его не помню. У меня не было оснований его запоминать.

— Конечно, — согласилась Марина и впервые уверенно подумала: «Она меня тоже не помнит».

Доктор Свенсон отправила в рот порцию риса.