Твердыня тысячи копий - Энтони Ричес (2011)

– Что ж, я не против поквитаться за то, что преподал урок хороших манер кому-то из твоих недоумков, но если вы собрались это делать не с голыми руками, я уложу половину в лазарет на месяц. Желающие – в очередь.

Шагнув вперед, вровень с ним встал Тит и бросил уголком рта:

– Слышь, если мы с ребятами подсобим, возьмешь нас с собой?

Дубн вскинул ладонь, останавливая сердитого кавалериста, и властным тоном скомандовал:

– Обожди минутку, декурион! Тут мой тессерарий что-то лепечет…

Петрианцы кипели от злости, но так и не отыскали в своих рядах смельчака, кто первым набросился бы на сурового центуриона. Пришлось им обмениваться негодующими взглядами, пока сотник, надломив бровь, негромко беседовал с начальником караула.

– Хочешь сказать, что ты с ребятами готов драться за место среди моих тунгров?

Тит медленно кивнул.

– Их пятнадцать, нас семеро. Если мы их сделаем и тем самым отстоим честь твоей когорты, возьмешь нас за море, в Германию?

Дубн подумал – и кивнул:

– Ладно, хитрец, будь по-твоему. Уж не знаю, как оно выйдет, но если мы и впрямь надерем зад кривоногим, даю слово, что найду способ выковать из вас настоящих тунгров. И да простит меня Коцидий.

Осчастливленный Тит расцвел, вложил два пальца в рот и пронзительно свистнул. Через секунду за их спинами распахнулась дверь казармы, откуда вылетели еще пять человек, возглавляемые тем солдатом, который давеча за всех просил дать центурии особое имя. Хлестким движением запястья тессерарий выпустил из рукава налитую свинцом дубинку, показал ею на кавалеристов и, на ходу взметнув оружие над головой, проревел единственно верное слово:

– Хабит!

Благодарности

При создании любой книги всегда найдутся люди, без которых гораздо сложнее решить поставленную задачу, да и сам процесс становится куда менее интересным, если не сказать сложным. Хотя «Твердыню тысячи копий» было приятно писать (в необычных условиях, кстати: не где-нибудь, а в чулане, да еще в штате Южная Каролина), из вышеупомянутого правила вновь не нашлось исключений.

Наивысшей похвалы удостаивается моя жена Хелен – и это естественно, коль скоро именно ей пришлось сносить всю ту докучливость, от которой страдают семьи большинства писателей: вечное нудение «ох, опять не то получилось…», устремленные в пустоту взгляды, маниакальное желание поделиться очередной «гениальной» идеей в половине третьего ночи, постоянные жалобы на бессонницу, оттого что в голове вертятся слова и образы, ну и, конечно же, невыносимое самодовольство, когда поставлена наконец последняя точка. В подобных напастях и так-то нет ничего приятного, а тут еще пришлось сжимать график, выделяя лишь по неделе в месяц, когда я оказывался дома.

За терпеливость – подумать только! – они ни разу не отвлекли меня вопросом «где же наконец рукопись?!» – по-настоящему серьезную благодарность заслужили Робин Уэйд (литагент) и Каролин Кахи (шеф-редактор). Следующую книжку я постараюсь сделать в более приемлемые сроки. Франсин Тун, при случае заменявшая Каролину, стойко выносила мое нытье. И хотя я лишь смутно представляю себе, над чем именно трудится маркетингово-сбытовой отдел издательства, ребята из «Ходдера» безусловно показали себя молодцом, чему порукой результаты последних двух лет. Дамы и господа! Чем бы вы там ни занимались, спасибо вам огромное! Так держать!

Еще не могу не отметить Яна Патена, превосходнейшего литредактора, который не только исправлял мои промахи, но и выловил не одну постыдную ошибку.