Княжий суд - Корчевский Юрий Григорьевич (2010)

Странное состояние, однако! — идешь по улице, вокруг люди снуют, здороваются друг с другом, а тебя никто не замечает. Пару раз даже пришлось уворачиваться от встречных.

Вот и боярский дом. Используя свои необычные способности, я прошел сквозь бревенчатый забор. Цепной пес насторожился, почувствовав чужой запах, гавкнул пару раз и замолчал, озадаченно оглядывая двор.

Ну, во дворе мне делать нечего, тут лишь прислуга снует.

Поднявшись по ступенькам крыльца, я прошел сквозь дверь. Встал в сенях, прислушался. Справа, из-за закрытой двери, доносились голоса.

Пройдя сквозь стену, я оказался в комнате.

За столом сидел мужик с окладистой бородой в два ручья и красной рожей, на лавке сбоку — рыжий холоп. О! Старый знакомый — я сразу узнал в нем того наглеца, что пытался повернуть обоз Антонио. Вид у него был — не позавидуешь: лицо рассекал багровый рубец — след от моей плети.

— …груз тяжелый, аж телеги просели! Хлопцы окружили, да один ихний вырвался, ускакал, — оправдывался рыжий.

«Ага, про моих говорят! — догадался я. — Жаль припоздал — начало разговора не застал».

— Да-а, Зосима, оплошал ты с обозом-то! — гневился боярин.

— Дык, князь охлопковский появился, а потом ратники его оружны да конны. Куды нам против их силы. А оружие брать ты сам не велел.

— И правильно сделал! Ты бы сдуру за саблю схватился — а это покушение на князя. Вас бы, дурней, порубили бы, а меня — в подвал к кату. Почему-де людишки твои оружны да на князя напали? А? Зло умышляешь? Хорошо, если только руки вывернут да имение отберут.

— А может — ну его к лешему, этого князя? Он дружину малую привел да с пищалями все, и сторожей вот нанял после поджога. К деревне ныне ни днем, ни ночью не подойдешь.

— Не твоего ума дело, Зосима! Я здесь хозяин, мне и решать.

— Так-то оно так, боярин, только чует мое сердце — не оберемся неприятностей с князем этим. Видел я ратников его, похоже — не для красоты таких держит. У меня глаз набит, повидал опытных воинов. Только прикажи таким князь — вмиг бы юшку нашим пустили, и рука бы у них не дрогнула.

— Ты еще поговори, Зосима!

— Так ведь одного холопа уже в ночной стычке потеряли!

— Тьфу на него, никудышный был человечишка, оттого и сгинул.

— Другие вот теперь тоже боятся.

— Бунт? — взревел вдруг боярин. — Всех засеку!

— Что ты, боярин? Какой бунт? Боятся просто.

— Ты вот что, Зосима, — начал успокаиваться боярин. — Возьми ночью пару людишек, но в Охлопково не ходи покуда. А вот сено в копнах на полях стоит, так ты его пожги. Скотину-то кормить им нечем будет.

— За что же ты зуб на соседа имеешь, боярин? Ты же его в глаза не видел.

— Молчи, смерд! Не твоего ума дело это. На земли эти я виды имел! Без малого в первопрестольной решить не успел. Приезжаю, а мне и говорят — государь землицу ту какому-то вологодскому выскочке отписал. Нет, ну ты скажи — это справедливо? — снова начал распаляться боярин.

Я старался не выдать своего присутствия — едва дышал, но, то ли шевельнулся неосторожно, то ли еще что, только рыжий повернул в мою сторону голову. И тут от него так пахнуло чесноком и еще чем-то резким, что я с трудом сдержался, чтобы не чихнуть. Надо уходить — спалюсь. А допрежь по дому его пройдусь.

Я вышел из комнаты так же, как и зашел — легко, прошел по первому этажу. Пока ничего интересного — трапезная, людская, кухня. Слуги занимались своими обычными делами, не подозревая о моем присутствии. Только жирный кот, крутившийся на кухне под ногами кухарки, почувствовал мое вторжение на его территорию, сузил зрачки, распушил хвост и зашипел, но я благоразумно ретировался.