Хозяин Амура - Хван Дмитрий Иванович (2011)

А недавно из Енисейска в узел связи Владиангарска пришла радиограмма, в которой докладывалось о прибытии в Тобольск карельского каравана с пленными шведами и финнами. Далее путь их лежал до Томского городка, где ожидалась зимовка. Ну а после, по прибытии на Ангару, большую часть из них отправят на Селенгу, где немцы-каменщики заложили кирпичный цех да пробовали добывать и обрабатывать известняк. Скандинавов, таким образом, отряжали им в работники, ибо рабочих рук не хватало катастрофически – не изумлять же местных бурят предложением поработать с камнем? Таким образом, помимо русско-марийских поселений и курляндской деревни в скором времени на Селенге появится и шведская рабочая слобода, в будущем же обитатели её будут распределены на другие объекты, дабы не создавать диаспору.

Дмитрий Андреевич Строганов, покинув границу вместе с Соколовым, отбыл на «Громе» до пристани, что стояла близ начинавшихся на Ангаре порогов. Там они и сопровождавшие их люди пересели в крытые повозки, называемые Соколом непривычным уху уральца словом дилижанс. Помимо удобных сидений внутри, в повозке были стеклянные оконца, подобные тем, что Дмитрий Андреевич наблюдал на пароходе. В своё прошлое посещение Владиангарска он видел этот корабль только издали, но именно тогда он был безмерно изумлён осознанием подобной возможности – виданное ли дело – идти судну против течения, без парусов, гребцов или бурлаков, тянувших бы его берегом. Конечно, ранее он слыхал об ангарских самобеглых лодиях. Да только слышать – это одно, а видеть самому – совсем иное. Рявкнув тогда же на тех своих спутников, что принялись, завидя сие чудо, креститься и бормотать о волшбе, он заставил их разом умолкнуть. Да имея один такой корабль на Волге можно и по Хвалынскому морю до самой Персиды ходить, не опасаясь лихих воровских ватаг. Ведь на каждом пароходе стоят пушки – пусть две, а ведь можно поставить и больше! А качество ангарских пушек, судя по приходящим с Варяжского моря вестям, свеи испытали на себе сполна. Кроме того, по бортам каждого корабля в уключинах пищали стоят, число их велико! И ведь с таким пароходом управляются лишь несколько стариков да дюжина юнцов безусых.

И вот, после цельной седьмицы, проведённой на самобеглом корабле, потянулись долгие дни путешествия по берегу Ангары. По словам ангарского князя, пороги, кои приходится объезжать берегом, тянутся немногим менее чем на три сотни вёрст вверх по реке.

– Но будет время, мы тут самоходный паровоз пустим, – проговорил он Строганову.

– О чём ты? – удивился Строганов. – Паро-воз?

– Ага, – отвечал с улыбкой Вячеслав. – Как пароход сам по реке ходит, так паровоз сам себя по земле везёт, да ещё людей и грузы тянет.

Дмитрий Андреевич ничего не ответил, а молчал весьма долгое время, сквозь окошко глядя на сплошную стену таёжного леса, что тянулся единообразным, бесконечным фоном.

– А веруешь ли ты в Господа нашего, Исуса Христа? – вдруг спросил он Соколова. Тот вместо ответа молча достал из-под вязаного свитера нательный крестик.

– Видал уж, – вздохнул, кивая, уралец. – А веруешь ли ты? До сих пор ты ни единого раза не осенил себя крестным знаменем… А людишки бают, ты и обрядов не ведаешь. Тако же и люди твои.

Строганов говорил негромко и беззлобно.

– А это оттого, что безпоповцы мы, – разведя руки в стороны, проговорил Владимир Кабаржицкий, сопровождавший старшего товарища в поездке. – Не было средь нас служителей церкви.

– Стало быть, правдивы те слухи, что об исходе новгородцев от гнева Ивана Великого говорят? – прищурил глаз Дмитрий Андреевич. – А попов средь них, стало быть, не было вовсе?

– Именно! – произнёс Владимир, энергично закивав головой. – Так оно и было!

– Не переигрывай… – еле слышно процедил Соколов, усмехнувшись.

– Однако, странен ты, княже, – продолжал рассуждать Строганов. – А мужиков пошто жалуешь, будто они ровня твоим ближним людям? Балуешь…

– Это моё дело! – отрезал Вячеслав.