Хозяин Амура - Хван Дмитрий Иванович (2011)

– Складно говоришь, немчин, – кивнул лиходей. – Лицо твоё незнакомо мне, да и холопья, вижу, боевые, ишь как боровы… Истинно, при купце токмо таковые и надобны, – растягивая слова, приторно говорил верзила. – Так откуда, говоришь, шёл? – огромный кулак мужика крепко сжал дубинку, а маленькие глазки под кустистыми бровями буравили Грауля насквозь.

Савва и Устин, лучшие из ребят Грауля, недовольно заворчали в ответ на слова незнакомца, явно желая устроить драку.

– С Варварки шли, узнать, что тут деется, – сказал Павел, сердито поглядывая на разминающих плечи молодцов. – Это не холопы, а товарищи мои…

– А мне один хрен, – усмехнулся мужик, становясь боком и выглядывая кого-то среди рядов. – Да ты, купчина, иди уж отсель, подобру-поздорову, поспешай! Не ровен час, попадёшь, как кур в ощип.

И добавил еле слышно:

– Не твоего ума дела тутошние.

Ангарец счёл за лучшее поскорее убираться с площади и, не сводя глаз с главаря и его дубинки, прошёл мимо него, догоняя своих парней, спешащих уже к Варварке. Оборотившись на мгновение, Грауль не увидал уж никого на прежнем месте.

«Что за чёрт?! Верно, люди Морозова или Романова то были. Хорошо, без пальбы обошлось», – думал он, проходя мимо церковной ограды.

«Ещё не хватало оказаться внутри боярской схватки за власть и трон! Никакие револьверы тут отбиться не помогут, затопчут, не заметив!»

До Двора оставалось совсем немного, когда в начале улицы показались верховые, числом более двух десятков, а за ними показался небольшой возок. Пустая улица тут же наполнилась конским топотом по укатанному снегу, всхрапыванием и ржанием животных. Всадники закрутились близ ворот Английского подворья, выкликивая кого-то. Однако ответа им не было, ворота также не открывались, и тогда передние, стеганув коней, бросили их вверх по Варварке. Катил по насту и возок, окружённый верховыми.

– Ходу! – закричал Грауль, толкая в спину Савву, бывшего монастырского холопа, несколько лет назад выкупленного в Нижнем Новгороде из кабалы.

Нагнали их у самых ворот родного Двора, причём Савва и Устин первыми достигли открытой уже калитки и теперь, вытащив оружия и взведя курки, ждали приказа своего начальника. Есений, неудачно подскользнувшись и стукнувшись плечом о тяжёлую, обитую железом створку, успел-таки выхватить револьвер и вслед за парнями наставить его на приближающуюся с великим шумом кавалькаду. Грауль успел для себя оценить этот поступок юноши.

Наверху, на башенке караульни, синхронно щёлкнули взводимые курки – капитан был начеку, держа всадников на прицеле дюжины винтовок. Павла, собиравшегося скрыться за дверью, потянул за рукав Есений, кивая на переднего всадника:

– Гляди, Павел Лукич…

Запястье ёрзавшего в седле воина облегала кожаная тесёмка, на которой висела недавно виденная на Красной площади дубинка с железным шишаком. И она, похоже, совсем недавно была в деле – бурые сгустки крови, приставшие к шишаку, испачкали богатую ферязь всадника, в месте, где она к ней прикасалась.

– Постой! – остановил Грауля крик дородного боярина, чья одежда была обагрена чужой кровью.

– Ангарский сей Двор? Кликни набольшего средь вас, да поторопись!

– А вы кто такие? – ответил за Грауля Янотовский.

– Скажи, от боярина Морозова… Глеба Ивановича, пришли! Спеши! – всадники то и дело оглядывались по стороном с немалой опаскою, словно ждали погони.

– Я набольший здесь, – проговорил Павел, оглядывая всадников. – Барон Грауль, Павел Лукич, к вашим услугам! Что вы хотите от нас? Ничьей стороны не держим!

– Будь милостив, барон! – перекинув ногу, спрыгнул с коня молодой воин, чья кисть была перевязана окровавленной тряпицей. – Укрой на Дворе невеликое число людей, а опосля заберём мы их, да не обидим с отдарками!