Апелляция - Джон Гришэм (2008)

— Вы надрали им задницы! — Эта фраза позволяла предположить, что он собирается отнять по крайней мере следующий час жизни Уэса. Барбара начала готовить путь к отступлению.

— Продолжение следует, — прошептала она.

По пути домой в машине Уэс наслаждался мыслями о мероприятии на протяжении нескольких миль, а затем погрузился в мрачные размышления по поводу слухов о Маккарти. Он ничего не скрывал от Мэри-Грейс, и после ужина они выскользнули из квартиры и отправились на долгую прогулку. Района с детьми остались смотреть какое-то старое кино.

Как все хорошие юристы, Пейтоны всегда тщательно наблюдали за «жизнью» Верховного суда. Они читали и обсуждали каждое мнение, эта традиция зародилась, как только они основали собственную фирму, и они следовали ей с особым рвением. В былые дни мало что зависело от того, кто сидит в суде. Места освобождались только в случае смерти, а временно назначенные судьи обычно становились постоянными. В течение многих лет губернаторы мудро выбирали замену уходящим судьям, и суд пользовался уважением. Шумных кампаний и в помине не было. Суд гордился тем, что политика не имеет для него значения и не отражается на постановлениях. Но эти добрые старые дни стремительно уходили в прошлое.

— Но мы же побили их с Макэлвайном, — то и дело повторяла она.

— С преимуществом в три тысячи голосов.

— Это победа.

Два года назад, когда судья Джимми Макэлвайн попал в засаду, Пейтоны были слишком измучены процессом в Бауморе, чтобы помочь ему материально. Вместо этого они посвятили то немногое свободное время, что у них было, местному комитету. Они даже работали на выборах в назначенный день.

— Мы победили в суде, Уэс, и апелляцию тоже не проиграем, — сказала она.

— Согласен.

— Потом, возможно, это просто сплетни.

Днем в следующий понедельник Рон и Дорин Фиск улизнули из Брукхейвена и отправились на позднюю встречу с Тони Закари. Им нужно было встретиться с кое-какими людьми.

Они договорились о том, что Тони будет официальным директором кампании. Первым человеком, которого он привел в конференц-зал, оказался кандидат в финансовые директора, изысканно одетый молодой человеке обширным опытом проведения крупных кампаний как минимум в дюжине штатов. Фамилия его была Ванкона, и он быстро и уверенно изложил базовые основы их финансового плана. Он использовал ноутбук и проектор, демонстрируя яркие изображения на белом экране. Что касается доходов, то коалиция сторонников внесет 2,5 миллиона долларов. Многих из них Рон встречал в Вашингтоне, а для ровного счета Ванкона предоставил длинный список групп. Названия были не совсем понятными, но одно их количество поражало. Они также могли рассчитывать еще на 500 тысяч долларов от индивидуальных спонсоров в округе, которые получат, когда Рон попадет в обойму и начнет завоевывать друзей и поражать избирателей.

— Я знаю, как собирать деньги, — несколько раз повторил Ванкона так, что это звучало совсем не оскорбительно. Три миллиона долларов казались магической цифрой, которая фактически гарантировала победу. Рон и Дорин пребывали вне себя от радости.

Тони внимательно за ними наблюдал. Нет, глупыми они не были. Они просто обманулись, как обманулся бы любой другой человек при таких обстоятельствах. Они задали пару вопросов, но только потому, что не могли иначе.

Что касается расходов, то Ванкона тоже все подсчитал. От телевидения, радио, газетных объявлений, почтовых рассылок, поездок, зарплат сотрудников штаба (его оклад, например, составлял 90 тысяч долларов), арендной платы за офис, вплоть до наклеек на бампер, рекламных щитов, досок для объявлений и арендованных машин. Общая сумма составила 2,8 миллиона долларов, так что часть средств оставалась в запасе.

Тони подвинул через стол две толстые папки, на каждой из которых красовалась волшебная надпись: «ВЕРХОВНЫЙ СУД, ЮЖНЫЙ ОКРУГ, РОН ФИСК ПРОТИВ ШЕЙЛЫ МАККАРТИ. КОНФИДЕНЦИАЛЬНО».

— Всё здесь, — сказал он.