Канцлер Империи - Величко Андрей Феликсович

Вторая причина состояла в весьма невысокой воинской подготовке основной массы солдат. Ознакомившись с ней, английские военные специалисты пришли в ужас и заявили, что на такое воинство русские даже не станут тратить патроны, а просто нагайками загонят его, куда им будет нужно. И теперь огромная армия, высунув язык, срочно постигала азы солдатской науки.

У нас же наметился еще один аспект, на который до того как-то не было повода обращать специальное внимание — а именно еврейский вопрос. Собственно, немцы были выданы за сынов израилевых просто потому, что не татарами же их было представлять! Но неожиданно это дело получило довольно громкий резонанс. Начался он с того, что со мной пожелала увидеться делегация Бунда, который являлся хоть и нелегальной, но последнее время довольно прилично себя ведущей партией. Причем перед приходом официальной бумаги ко мне явился мой портной и спросил, позволяет ли его длительное знакомство с таким замечательным человеком, как канцлер, просить об аудиенции для нескольких его родственников? Если да, то благодарность его, Айзенберга, не будет иметь границ.

Меня так и подмывало уточнить размеры безграничности, но я просто сказал, что несколько — это слишком много, не люблю я митингов в своем кабинете. Пусть они одного поавторитетней выберут и сообщат об этом в мою приемную, мариновать делегата я не буду.

Так что через день в секретариат пришла бумага, а через два из приемной сообщили, что туда пришел представитель Бунда.

— Дайте ему сопровождающего до кабинета, — велел я. И, уже положив трубку, сообразил, что не помню всего раз слышанную фамилию гостя — вроде что-то похожее на «вынь руку из кармана». Я попытался мысленно перевести эту фразу на немецкий, но в это время ожил селектор, и голос дежурного секретаря сообщил мне:

— Прибыл Арон Самуилович Немнихер, «Бунд».

— Запускайте, — велел я.

Запущенный бодро зашел в кабинет, наткнулся на мой взгляд, малость сбледнул с лица и сделал полшага назад, но я уже избавился от наваждения и улыбнулся:

— Заходите, Арон Самуилович, чувствуйте себя как дома. Извините, но вы просто очень похожи на одного моего знакомого, прямо руки зачесались… Еще раз извините.

Действительно, гость был точной копией первого российского премьера — и упаси господь, я имею в виду вовсе не Столыпина!

— Неужели мой непутевый брат Ися чем-то насолил вашей светлости? — с выражением сильнейшего беспокойства на поросячьей морде ужаснулся гость.

— Нет, не волнуйтесь, этот человек вовсе не из Российской империи, и ни к вам, ни к вашим уважаемым родственникам он не имеет никакого отношения. Так что давайте перейдем к делу — вот вам кофе, и я вас внимательно слушаю.

Гость отпил кофе и начал свою речь. По ней выходило, что в Бунде, проанализировав текущую обстановку, пришли а выводу, что призывы некоторых экстремистов к образованию еврейского государства именно в Палестине несколько преждевременны, в то время как сама идея о создании где-нибудь такого государства уже давно созрела.

— Понятно, — кивнул я, — и во избежание ее перезревания вы и решили проконсультироваться со мной. В принципе я не против, но хотелось бы начать с географической части этого вопроса. Где Эрец Исраэль делать будем?

— Поймите меня правильно, — замялся Арон Самуилович, — но в нашей партии есть люди, считающие, что лучше всего для этой цели подходит Крым.

— Так это ненадолго, — успокоил я собеседника, — сегодня они есть, а насчет завтра я бы уже не поручился. Надеюсь, вы пришли сюда с целью представить мне более реалистичный проект?

— Ну разумеется, — прижал лапки к груди делегат, — большинство, выразителем интереса которого я и являюсь, считает, что данное государство может быть образовано на Дальнем Востоке.