Канцлер Империи - Величко Андрей Феликсович

— Но ведь должен же в нашем государстве быть самолет для высшего руководства! — пояснил один из замов, кажется, финансовый.

— Вы собираетесь возить своего премьера в бомбоотсеке?

— Мы хотели сделать вам подарок, — застенчиво сказал глава израильского МИД-а, — и надеялись, что вы, в свою очередь, подарите нам семь широкофюзеляжных «Кошек»…

— Четыре! — мгновенно отреагировал я. — И не спорьте со мной, а то я еще и уценю ваш аэроплан за отсутствие документов. И, кстати, дату президентских выборов вы уже назначили? Если не трудно, поделитесь со мной предположениями об их результате — мне просто интересно, кто из их величеств одержит победу. Я, между нами говоря, за Машу болею…

Глава 24

На второй день нового, тысяча девятьсот десятого года, Петербург хоронил генерал-адмирала. Дядя Алексей, без потерь проведя эскадру Северным морским путем, по прибытии во Владивосток захворал. Сначала медики списывали это на реакцию организма после тяжелого перехода, потом нашли воспаление легких и начали колоть пенициллин, то есть георгиум, потом что-то говорили о нервном истощении… В общем, три недели назад Алексей Александрович почил в бозе, и вот сейчас траурный поезд прибыл в Питер.

Жаль, конечно, неплохой был мужик, но все же в этом мире ему повезло куда больше, чем в том. Тут он прожил на год с лишним дольше и умирал не в Париже, уволенным со службы и оплеванным за все беды российского флота, в том числе и те, к которым он вообще не имел никакого отношения, а в России, полным адмиралом и героем легендарного Алексеевского перехода из Найденовска во Владивосток. И последние свои годы он провел не во Франции с дурой Балеттой, а в делах и походах, почти всегда со своей красавицей-женой Ольгой, с которой он был счастлив — я сам это видел.

После похорон я поехал с величествами в Зимний — помянуть генерал-адмирала в узком кругу. И там я услышал от Гоши, что, если я и дальше буду только работать, а не отдыхать, то (тьфу-тьфу) и у меня может нервное истощение произойти, если не что-нибудь похуже, каковое развитие событий было бы ему, Гоше, весьма неприятно.

— Ты же с четвертого года не то что без отпуска — без выходных пашешь! — открыл мне глаза император. — Только собрался в свою деревню съездить, так и то смог пробыть там всего один день. Что я? Я все-таки каждый год на неделю к семье в Крым езжу, да и по воскресеньям далеко не всегда торчу на службе… Вроде сейчас обстановка спокойная, может, возьмешь отпуск на недельку-другую? На лыжах где-нибудь покататься или на снегоходах.

— В Куршавеле, — невинным тоном предположил я.

— М-м-м, — вынужден был согласиться Гоша, — ты прав, не выйдет. Без охраны тебя туда не отправишь, а с охраной получится натуральная оккупация Швейцарии, что кое-где могут неправильно понять. А если на Канары? Ты же вроде дачу там собирался строить, так съезди, подбери участок, вообще на место посмотри и на соседей… Ты там вообще-то хоть раз был?

— Нет, не довелось. В том мире как-то не особо позволяли финансы, а здесь все времени постоянно не хватает.

— Вот и замечательно! Так как ты у нас ветеран и японской, и черногорской, то дорога к месту отдыха у тебя за государственный счет. Так что собирай курортный чемодан, выход в море на днях. В том мире тебе ничего не нужно — водный мотоцикл там, или трусы какие-нибудь особенные?

— Да полно у меня и трусов, и мотоциклов. Постой, а что отплывает-то?

— Первая АУГ. Состав ты знаешь или дать тебе шпаргалку с перечнем?