Американский снайпер. Автобиография самого смертоносного снайпера XXI века - Крис Кайл, Джим ДеФелис, Скотт Макьюэн (2012)

Пока парни из взвода «Дельта» выстроились в очередь, чтобы приколоть свой трезубец к гробу Майка, я отступил, склонив голову. Случилось так, что могила Марка Ли оказалась рядом с тем местом, где должны были похоронить Майка Монсура. Я не попал на похороны Марка, поскольку все еще находился за океаном, и у меня до сих пор не было возможности принести ему дань уважения. Мне показалось, что настал нужный момент. Я молча подошел и положил мой трезубец на его могильный камень, мысленно сказав моему другу последнее «прости».

Горечь похорон немного скрасило сообщение о том, что Райан в то же самое время, наконец, выписался из госпиталя для долечивания. Было очень здорово снова встретиться с ним, и эту радость не могло омрачить даже то, что он навсегда ослеп. Кстати, сразу после ранения, прежде чем он лишился чувств от кровопотери, Райан мог видеть. Но потом что-то — осколок кости или пуля — повредило оптический нерв, и свет для моего товарища померк навсегда. Врачи сразу предупредили, что никакой надежды восстановить зрение нет.

Когда мы встретились, я спросил Райана, почему, выходя на улицу, он отказывается от помощи посторонних. Его ответ, поразивший меня, как мне кажется, очень точно характеризует моего товарища. Райан сказал, что по правилам полагается выходить в сопровождении сразу двух человек, а он не видит в этом никакого смысла, раз и сам способен справиться. Он не хочет, чтобы ради него сразу два человека отрывались от дел.

Я думаю, он считал, что вновь сможет жить, опираясь только на собственные силы. И, скорее всего, смог бы, если бы мы ему это позволили сделать. Вероятно, он бы и оружие снова взял в руки, и вновь пошел бы в бой.

Райан был вынужден уволиться со службы из-за ранения, но мы сохранили близкие отношения. Говорят, что дружба, закаленная войной, самая крепкая. Наша — яркое тому подтверждение.

Кулаком по морде загривка

Сразу после похорон мы, как и полагается, отправились в местный бар. Как всегда, в нашем любимом заведении дым стоял коромыслом. Помимо прочего, там была небольшая вечеринка: несколько старых бойцов SEAL и UDT отмечали очередную годовщину своего производства. Среди них был один известный старикан, которого я буду называть Загривок.

Изнанка был военным; многие считают, что он служил в SEAL. Насколько мне известно, он находился на военной службе во времена войны во Вьетнаме (1965–1973), но непосредственно в боевых действиях не участвовал. Я беседовал с Райаном и рассказывал ему, что вокруг Изнанки и его товарищей собираются поклонники. «Слушай, я бы тоже хотел с ним познакомиться», — сказал Райан. «Да не вопрос», — я встал, подошел к Загривку и представился. «Мистер Загривок, — сказал я. — Тут вместе со мной молодой боец из отряда „морских котиков“, который недавно вернулся из Ирака. Он был ранен, и он очень хотел бы познакомиться с вами».

Загривок отреагировал на мои слова как-то неопределенно. Но поскольку Райан очень сильно хотел познакомиться, я подвел его к ветерану. Загривку это явно не понравилось, он был раздражен.

Отлично.

Мы вернулись назад на свое место, и выпили еще. Тем временем Загривок раскрыл рот, чтобы изложить свою позицию по вопросам войны и того, что с нею связано. Президент Буш был объявлен задницей. Мы, с точки зрения Загривка, оказались на войне только потому, что Буш решил померяться со своим отцом, президентом Бушем-старшим. Мы, оказывается, все делали неправильно, без разбора убивали мужчин, женщин и детей. И так далее, и тому подобное. Загривок сказал, что он ненавидит Америку, и поэтому переехал в Нижнюю Калифорнию[119]. Террористические акты 11 сентября 2001 года были устроены спецслужбами. И так далее, и тому подобное.