Ассегай - Уилбур Смит (2009)

— Маниоро, что за глупости ты говоришь? — бросил он раздраженно, ощущая в поведении масаи плохо скрываемую враждебность. Похоже, Лусима поговорила с сыном, настроив его на определенный лад. — Лев пришел на запах бородавочников.

Маниоро спорить не стал.

— Бвана знает лучше, — подчеркнуто вежливо ответил он, старательно пряча глаза и без своей обычной добродушной улыбки.

Закончив работу, масаи не стали исполнять для принцессы ритуальный танец, а сели в сторонке и развернули кисеты с табаком. На замечание Леона Маниоро ответил молчанием, а Лойкот негромко пробормотал:

— Мы слишком устали, чтобы петь и танцевать.

Взвалив скатанную шкуру на плечо, Маниоро, сильно прихрамывая, потащился к лагерю. Обычно хромота была едва заметна, теперь же масаи выражал через нее протест и неодобрение.

Вернувшись в лагерь, принцесса спешилась, прошла в палатку-столовую и опустилась на стул. Бросив на стол плеть, сняла шляпу, отбросила ее в сторону и тряхнула волосами.

— Кортни, прикажите вашему бездельнику-повару приготовить мне чашку кофе.

Леон передал распоряжение дальше, и через несколько минут запыхавшийся Ишмаэль предстал перед гостьей с серебряным подносом, на котором стоял фарфоровый кофейник. Поставив поднос на стол, он налил в чашку густой дымящийся напиток и, отступив на шаг, замер в ожидании дальнейших распоряжений.

Принцесса взяла чашку, поднесла к губам, сделала глоток и, скривив лицо в гримасе отвращения, швырнула чашку в угол.

— Ты что, за свинью меня принимаешь? Что это за бурда? — Схватив со стола плеть, она замахнулась с явным намерением хлестнуть Ишмаэля по лицу. — Дикарь, я научу тебя относиться ко мне с подобающим почтением!

Бедолага даже не пытался защититься и лишь таращил испуганно глаза.

Сидевший за спиной принцессы Леон вскочил, схватил ее за руку и развернул к себе лицом.

— Ваше высочество, среди моих людей нет дикарей. Запомните это, если хотите продолжить сафари. — Она перестала вырываться, и он слегка разжал пальцы. — Полагаю, вам следует пройти в вашу палатку и отдохнуть до обеда. Вы еще не остыли после охоты на льва.

Он опустил руку, и принцесса вихрем вылетела из палатки. Когда Ишмаэль подал сигнал к обеду и Леон пришел в столовую, ее там не было, так что обедать пришлось в одиночестве. Возвращаясь к себе, он нарочно прошел мимо палатки принцессы — лампа еще горела. Заполняя журнал, Леон хотел было сделать запись об инциденте в столовой, но вспомнил предостережение Пенрода и ограничился таким комментарием: «Сегодня принцесса еще раз доказала, что она прекрасная наездница и отличный стрелок. Я был поражен хладнокровием, с которым она убила великолепного льва. Чем больше я наблюдаю за ней, тем больше восхищаюсь ее охотничьим мастерством».

Он промокнул написанное, убрал журнал в походное бюро и запер ящик на ключ. Потом еще с полчаса читал книгу Пенрода о бурской войне — «С Китченером до Претории», — а когда глаза начали слипаться, отложил ее и, раздевшись и задув лампу, устроился под москитной сеткой в предвкушении отдыха.

Уснуть Леон не успел — где-то неподалеку, похоже, у палатки принцессы, грянул пистолетный выстрел. Уж не лев ли пожаловал? Или леопард?

Он выбрался из-под сетки, схватил всегда стоявший у кровати заряженный «холланд» и как был, в одних пижамных штанах, выскочил из палатки.

Лампа в палатке принцессы все еще горела.

— Ваше высочество, вы в порядке?