Ассегай - Уилбур Смит (2009)

Следы вели к горе, и Леон, вернувшись в седло, пустил коня галопом. Тропинка уходила круто вверх, и каждый следующий шаг давался все труднее. Гора заполняла собой все небо, и при взгляде на проплывающие над ней облака у Леона возникало неприятное ощущение, что она падает на него. Вскоре пришлось спешиться. Кое-где удавалось различить оставленные Евой следы, и эти маленькие открытия придавали сил. Крутизна склона позволяла видеть лишь на несколько шагов вперед, но он не останавливался, а Ишмаэль и грум отставали все больше.

Поднявшись на первый уступ, Леон оглянулся и замер в изумлении.

Перед ним лежало то самое круглое озеро. Оно было больше, чем казалось с аэроплана, но выглядело крошечным в сравнении с возвышающейся над ним каменной громадиной и напоминало кипящий котел с вихрящимися над ним клубами водяного тумана.

Потом он услышал голос, слабый, почти заглушённый грохотом водопада. Ее голос. Сердце дрогнуло от волнения. Пытаясь определить, откуда донесся голос, он обежал взглядом берега.

— Ева!

Эхо запрыгало по камням, словно насмехаясь над ним.

— Леон! Дорогой!

На сей раз ему удалось определить направление. Он повернулся влево и поднял голову. Глаза уловили какое-то движение, и в следующий момент Леон увидел ее — Ева стояла на высоком уступе. Заметив его, она побежала вниз, легко и грациозно, как горный даман, перескакивая с камня на камень.

— Ева! Я иду, милая!

Бросив поводья, Леон полез вверх по склону. На узкой тропинке повыше уступа появились два масаи. Лица обоих выражали крайнее удивление — похоже, наблюдать подобную сцену им еще не приходилось. Ева и Леон почти одновременно добрались до начала уступа.

— Лови меня, Баджер! — крикнула она и, полностью полагаясь на его ловкость и силу, прыгнула с высоты примерно в шесть футов.

Он поймал ее и, чтобы не свалиться, упал на колени, заботливо прижав Еву к груди.

— Сумасшедшая! Я люблю тебя!

— И никогда больше не отпускай! — успела сказать она, прежде чем их губы соединились.

— Не отпущу! — выдохнул он.

Прервав наконец поцелуй, чтобы отдышаться, они увидели, что Маниоро и Лойкот уже спустились и сидят на уступе с довольными ухмылками на лицах.

— Ступайте и поищите себе развлечение где-нибудь еще! — крикнул им Леон. — Здесь вам делать нечего. Возьмите мою лошадь и встретьте Ишмаэля. Скажите, что ночевать будем здесь. Пусть готовит привал и ждет нас.

— Ндио, бвана, — отозвался Маниоро.

— И перестаньте хихикать.

— Ндио, бвана.

Тихонько посмеиваясь, Маниоро стал спускаться, а оставшийся на уступе Лойкот вдруг пропищал фальцетом, подражая Еве:

— Лфи мна, Бача! — С этими словами он бросился вниз и сбил с ног Маниоро. Оба покатились по склону, сплетясь в объятиях и радостно подвывая. — Лфи мна, Бача! Лфи мна!

Не в силах больше сдерживаться, Леон и Ева расхохотались.

— Проваливайте отсюда, дурачье! — прокричал он, успокоившись. — Убирайтесь с глаз! И не показывайтесь. Не хочу вас видеть.

Смешливая парочка потащилась вниз, то и дело останавливаясь, корчась от смеха и обнимаясь.

— Лфи мна, Бача! — завывал Маниоро.

— Луплу тба, смаша! — Лойкот хлестал себя по щекам и тряс головой. — Луплу тба! — И он подпрыгнул фута на три.

— Без сомнения, самый смешной эпизод в истории земель масаи. Мы с тобой станем героями мифов, — сказал Леон, когда два следопыта исчезли за поворотом тропинки, и поднял Еву на руки. Она обняла его за шею. Он отнес ее к озеру и вместе с ней опустился на траву. — Боже, ты не представляешь, как я мечтал остаться с тобой наедине, держать тебя на руках.

— А я ждала этого всю жизнь, — прошептала она в ответ.