Пост сдал - Стивен Кинг (2016)

Позже она заговорит, и Ходжес будет внимательно слушать. Годом раньше, в деле Зауберса, он уяснил для себя, что слушать Холли – всегда в плюс. Она думает не как все, мышление нестандартное, а интуиция иной раз сверхъестественная. И хотя Холли пуглива – Бог свидетель, на то есть причины, – иной раз может проявить храбрость. Именно благодаря ей Брейди Хартсфилд – он же Мистер Мерседес – сейчас находится в Клинике травматических повреждений головного мозга Озерного региона, относящейся к Мемориальной больнице Кайнера. Холли огрела Хартсфилда по голове носком, наполненным металлическими шариками, прежде чем тот успел устроить новую бойню, с куда большим количеством жертв, чем у Городского центра. Теперь Хартсфилд пребывает в сумеречной зоне, как говорит главный невролог Клиники травматических повреждений головного мозга – в «постоянном вегетативном состоянии».

– Люди со всеми парализованными конечностями могут принимать душ, – поясняет Холли, – но им это трудно из-за аппаратуры жизнеобеспечения, которой они обвешаны. Поэтому чаще всего их обтирают губкой.

– Пойдемте на кухню, там окна на солнечную сторону, не так мрачно, – предлагает Пит, и они идут туда.

Прежде всего Ходжес обращает внимание на сушку. На ней одна-единственная тарелка. Миссис Эллертон последний раз в жизни воспользовалась этой тарелкой, потом вымыла и поставила сушиться. Столешницы сверкают, пол выглядит настолько чистым, что с него можно есть. Ходжес предполагает, что и ее кровать наверху идеально заправлена. Возможно, она сама пылесосила ковры. И не забудьте про трусы-памперсы. Женщина поддерживала порядок там, где могла. Как человек, который сам всерьез подумывал о самоубийстве, Ходжес может поставить себя на ее место.

6

Пит, Иззи и Ходжес сидят за кухонным столом. Холли кружит по кухне, иногда останавливается и через плечо Иззи смотрит на подборку фотографий на ее айпаде, озаглавленную «ЭЛЛЕРТОН/СТОУВЕР», время от времени роется на полках и в ящиках, ее затянутые в перчатки пальчики порхают как мотыльки.

Иззи по очереди выводит фотографии на экран, комментирует каждую.

На первой – две женщины средних лет. Обе крепкие, широкоплечие, в красной нейлоновой униформе «Помощи на дому», но одна – Джорджина Росс, предполагает Ходжес – плачет, судорожно обхватив себя за плечи. Другая, Ивонн Карстейс, не такая впечатлительная.

– Они пришли в пять сорок пять, – говорит Иззи. – У них есть ключ, поэтому они не стучали и не звонили. По словам Карстейс, Мартина иногда спала до половины седьмого. Миссис Эллертон всегда их встречала, поднималась около пяти и первым делом варила себе кофе. Только в это утро она не поднялась, и аромата кофе в доме не было. Они подумали, что старушка первый раз проспала, и даже порадовались за нее. По коридору осторожно прошли в спальню Мартины Стоувер, чтобы посмотреть, не проснулась ли та. И вот что они увидели.

Иззи показывает следующую фотографию. Ходжес ожидает очередного «о-о-ох» от Холли, но та молчит и пристально всматривается в фотографию. Стоувер в кровати, одеяло сдвинуто к коленям. Пластику ей так и не сделали, однако лицо кажется умиротворенным. Глаза закрыты, скрюченные запястья сцеплены. Питательная трубка торчит из худого живота. Инвалидное кресло – Ходжесу оно напоминает капсулу астронавта – стоит у кровати.

– В спальне Стоувер чувствовался запах. Только не кофе, а водки.

Следующая фотография. Прикроватный столик Стоувер крупным планом. Аккуратные ряды пузырьков с лекарствами. Измельчитель для таблеток, чтобы Стоувер могла их проглотить. Среди пузырьков – совершенно неуместная бутылка водки «Смирнов – тройная дистилляция» и пластиковый шприц. Бутылка пуста.

– Дама действовала наверняка, – вставляет Пит. – С этой водкой результат гарантирован.

– Как я понимаю, она желала своей дочери максимально быстрой смерти, – замечает Холли.