Власть меча - Уилбур Смит (1986)

– Мистер Твентимен-Джонс, я вас обожаю, – радостно рассмеялась Сантэн, и на другой стороне в тысяче миль от нее наступило потрясенное молчание. – Буду у вас, как только смогу вырваться отсюда. Предстоит большая работа.

Она повесила трубку и отправилась искать Шасу. Тот разговаривал на конюшне со своими цветными конюхами, которые сидели на солнце и чинили упряжь.

– Chеri, я еду в Кейптаун. Поедешь со мной?

– А что ты собираешься делать, мама?

– Сюрприз.

Это был лучший способ привлечь внимание Шасы. Он бросил Эйбелу упряжь, над которой работал, и вскочил на ноги.

Ее радость оказалась заразительной: они весело смеялись, идя в салон «Портерс моторс» на Стрэнд-стрит. Из конторы выбежал продавец.

– Миссис Кортни, мы так давно вас не видели! Позвольте пожелать вам счастья и процветания в новом году.

– И вам того же, – улыбнулась она. – Кстати о счастье, мистер Тимс, как скоро вы сможете доставить мне мой новый «даймлер»?

– Желтый, естественно?

– И с черным кантом, естественно.

– И с обычной комплектацией: отделение для косметики, бар?

– Да, со всем этим, мистер Тимс.

– Я немедленно телеграфирую в нашу лондонскую контору. Скажем, через четыре месяца, миссис Кортни.

– Лучше скажем – через три месяца, мистер Тимс.

Шаса едва сдерживался. Наконец они вышли из салона.

– Мама, ты спятила? Мы же нищие!

– Что ж, chеri, мы будем стильными нищими первого класса.

– А куда мы идем сейчас?

– На почту.

У стойки телеграфа Сантэн написала телеграмму «Сотби» на Бонд-стрит:

«Распродажа не состоится. Тчк. Пожалуйста, прекратите подготовку».

И они отправились обедать в отель «Маунт-Нельсон».

* * *

Блэйн обещал встретиться с ней, как только закончится заседание предполагаемого коалиционного кабинета. Он сдержал слово и ждал ее в сосновом лесу. Когда она увидела его лицо, ощущение счастья сразу рассеялось.

– Что случилось, Блэйн?

– Давай пройдемся, Сантэн. Я весь день провел в четырех стенах.

Они поднялись на склоны Карбонкельберга за поместьем. На вершине сели на поваленное дерево и стали смотреть на величественный закат.

– «Это самый красивый залив на земле, какой мы обнаружили в кругосветном плавании…» – процитировала Сантэн, но Блэйн не поправил ее, как она надеялась[32].

– Ну же, Блэйн, не молчи.

Она настойчиво потянула его за руку, и он повернулся к ней.

– Изабелла, – с серьезным видом сказал он.

– Ты получил новости о ней?

Услышав это имя, она пала духом.

– Врачи не смогли ей помочь. Она возвращается на следующем почтовом корабле из Саутгемптона.

Солнце в тишине опустилось в серебряное море, унося с собой из мира свет, и в душе Сантэн воцарился мрак.

– Ирония судьбы, – прошептала она. – Благодаря тебе я могу получить все на свете, кроме самого желанного, – тебя, моя любовь.

* * *

Женщины раздробили в деревянных ступках свежие зерна проса, превратив его в грубую белую муку, и заполнили ею кожаный мешок.

После восхода новой луны вслед за своим братом Мозесом Сварт Хендрик с этим мешком вышел из крааля и ночью тихо поднялся на вершину гряды. Пока Хендрик караулил, Мозес забрался в старое гнездо филина на свинцовом дереве и достал сумку с бумажными пакетами.

Они шли вдоль гребня гряды, пока не пришли в такое место, где их невозможно было увидеть из деревни, но и здесь они тщательно заслонили небольшой костер, который развели среди обломков бурого железняка. Хендрик разрывал пакеты и высыпал сверкающие камни в маленький калебас, а Мозес тем временем в другой тыкве смешал муку с водой, так что она превратилась в мягкую кашицу.

Хендрик тщательно сжег все бумажные пакеты в костре и размешал палкой пепел. Когда это было сделано, он кивнул младшему брату, и Мозес вылил тесто на угли. Пресное тесто начало пузыриться, и Хендрик высыпал в него камни.